— Чай будешь? — спросила Примула. Не знала она, что ещё сказать. А чай после дождя и ветра пронизывающего даже эльфу не помешает, хоть об их здоровье чего только не говорили. Это она знала точно, как-никак мать четырёх детей и тётка бессчётного количества племянников. Какое бы не было здоровье, а прогреться после ливня всем нужно.
Эльф однако помотал головой.
— Нет, добрая хозяйка, не хочу тебя утруждать, — сказал он.
Примула ответила не сразу. Сперва она поставила чайник на огонь, потом достала чашку, одну из тех, что муж прикупил для огромин и поставила аккурат у эльфа под рукой.
— Я, когда ещё мелкой была, часто у тётки гостила, — сказала она, глядя ему в глаза. — Я тогда привередливая была в еде, ужас. Пирожки, например, ела только с грибами, вот так. А тётка однажды, когда я у неё на выходные осталась, пирожков с капустой напекла. Ох, я тогда раскапризничалась! Тётка уговаривать не стала, посмотрела на меня внимательно, вот как я на тебя сейчас смотрю, и сказала, мол, слышала она об обычае, по которому если ты у кого-то в гостях не кушаешь, то, значится, хозяина за врага держишь. Я враг тебе, мистер эльф?
Эльф улыбнулся. Не вымучивая улыбку, не насмешливо, а искренне, радостно, будто бы Примула на него не шикнула, а коржик ему горячий протянула и стакан молока с мёдом впридачу.
— Нет, что ты, госпожа Мохнопят, я не отказываюсь от гостеприимства, не хочу утруждать тебя, — ответил он. — И так столько хлопот от меня , а ты ещё и чаем нежданного гостя хочешь напоить, будто бы я тебе подарок принёс, а не грязь на обуви.
— Плохо ты хоббитов знаешь, — хмыкнула Примула. — Разве ж я откажусь с тобой чаю попить? Нет, тем паче задрыгла, пока тебе дверь открывала и устала порядком. Что поможет хоббиту от усталости лучше чашечки чая? Хочешь — не хочешь, мистер эльф, а чаю придётся со мной выпить. Тебе только на пользу пойдёт, а то обвесишься завтра соплями, а мне совестью мучиться.
Может, Примула и грубовато сказала, знала она, что не всегда сдержаться может. А эльф лишь шире улыбнулся.
— Хозяйке виднее, — сказал он. — Если понадобится помощь…
— Твоя помощь — сидеть и греться, — хмыкнула Примула и, прикрыв дверь, чтобы тепло не упускать, решила в кладовую спуститься за кое-какой едой. Пусть эльфы, по её разумению, и могли питаться чуть ли не пыльцой, а уважаемая хоббитянка чай без коржиков за чай не считает.
У двери в пристройку её поджидал муж. Примула даже устыдилась, что сразу его спать не отправила, когда поняла, что нежданный гость им вреда не причинит. Правда, сейчас его можно пригласить на кухню, пусть с эльфом познакомится и чаю выпьет.
— И кто там? — спросил муж и постучал по стенке топорищем. Только сейчас Примула заметила, что любимый Одо мало того, что прихватил два топора, так и вырядился почти как на бой: вместо шлема на нём был котелок, а вместо лат — два противня. Как муж их закрепил осталось для Примулы загадкой, а спрашивать было как-то неудобно.
— Эльф там, — коротко бросила она. — Не веришь ежели — иди на кухню, чайку попьёте на пару с ним, — и, наконец, ушла к кладовке.
Но едва Примула взяла с полок коржики и корзиночку с пастилой, как сзади раздался треск, стук падающих мешков и шум катящихся клубней. Даже не обернувшись, она поняла, что полки, которые зятёк Отто построил «по новой технологии» для хранения мешков с крупами и грибами, всё-таки не выдержали. Предупреждали его, а этот олух ещё и картошку туда сунул, мол полка и корову выдержать должна.
— Ох, Дейзи, вышла замуж называется, — пробормотала Примула, возвращаясь в коридор и решая, стоит будить зятька, чтоб задать тому трёпку или же можно подождать до утра. Но разобрать продукты надо бы, Примула страсть не любила беспорядка в кладовых. Только эльфа надо предупредить, нехорошо гостей бросать вот так.
Муж будто бы так и простоял на одном месте, карауля то ли её, то ли вход на кухню. «Латы» он, правда, снял, но с котелком и топорами не расстался.
— Полки Отто рухнули? — спросил он. — Даже на кухне слышно было, вот я и пришёл, вдруг тебя подранило.
— Иди-ка ты спать, рыцарь, — буркнула Примула. — Или в кладовке разобраться помоги, я тоже туда сейчас спущусь, только мистера эльфа предупрежу, чтоб не гадал, куда я делась, тем более тебя он видел, в латах-то, — и, представив, как выглядел Одо, когда явился к эльфу в «броне», Примула прыснула. — Ох, стыдоба, полки падают, муж в противни завернулся! А ещё хорошей хозяйкой считаюсь!
— Ты бы, хозяйка, эльфу своему сказала, в хоббичьих домах в перчатках грязных за стол не садятся, — надулся муж и, как был с топорами и в котелке, юркнул в кладовую, оставив Примулу в коридоре чуть ли не с открытым ртом.
Перчатки! Вот за что её взгляд уцепился! Перчатки! Эльф разулся без напоминаний, волосы как-то прибрал, чтобы каплями с них кухню не грязнить, если всё-таки плащ не спас, а перчатки на руках оставил? Почему же? Руки калечные скрывает? Такое может быть. Но что-то Примулу всё равно не отпускало, и даже не чистота домика, нет. Не отпускал облик эльфа. Статный, широкие плечи и сильные руки даже Примула заметила, у огромин все воины похожего сложения, волосы чёрные, как ночь, глаза… Как замёрзшее озеро? Не сказать, что лишь из-за прожитых лет такие, не бывает так, ни у какого народа так не бывает наверняка. Эльфы нешто совсем другие, с каждым годом прожитым у каждого из них в глазах мудрость и боль появляется? Боль же, вот что ещё зацепило Примулу во взгляде эльфа, боль и усталость. На усталость она, может, внимания и не обратила бы, эльфы как-никак тыщи лет живут, попробуй не притомись, а всё вместе… Если она права, а не так совпало. Если совпадение — и не такое бывает, свёкр любит повторять, что жизнь из совпадений состоит.
Эльф обернулся на шаги. Кажется, пока Примулы не было, к чаю он и не прикоснулся, так и сидел, скрестив ноги под столом и смотря в пространство, небось думал о чём-то.
— Сними, пожалуйста, перчатки, мистер Маглор, — мягко попросила Примула. — Постирать их надо, а за столом с грязными руками сидеть — хозяйку не уважать.
Эльф отвернулся, будто Примула его не ласково попросила, а полотенцем мокрым по лицу хлестнула.
— Прости, миссис Мохнопят, — тихо сказал он. — Не подумал, что помешают, — и, стянув перчатки, убрал руки на колени.
Только сейчас Примула поняла, не обмануло её наитие. Боится эльф, что она руку увидит, испугается ожога или ещё чего, взаправду боится, а не пытается Маглором притвориться ради выгоды какой-то, такого «притворщика» скорее прибьют, чем накормят. Понятно, хоббиты, о нём слышавшие — редкость, из живых разве дядя Сэмуайз и те, кому он сказки рассказывал, но эльфу самому откуда это знать? Но Примула старалась все варианты просчитать, недоверие оно недоверием, но жизнь не пряник, ко всему готовой надо быть. Она хотела было ободрить эльфа, про сказки ему поведать, про дядю, но услышала шум и переругивания мужа с зятем.
— Ты подожди пока, я отойду, а то они дом порушат, — будто бы извиняясь сказала Примула и, прихватив веник, помчалась к кладовой.
Муж, конечно, разбудил Отто и, разумеется, притащил тому под нос инструменты, чтобы он «немедленно переколотил полку, а то срам, в хоббичьей кладовой продукты валяются, стыд, а вдруг узнает кто!». Отто пробормотал, что по дождю он за рейками и досками в сарай не побежит, не хочет дерево губить сыростью. И потом какой стук посреди ночи, он не хочет беспокоить Дейзи! Продукты, разумеется, так и валялись на полу, деловые хоббиты даже доски не оттащили в сторонку. Правда, увидев Примулу с веником, оба сразу же смекнули, что вытворяют они что-то неправильное, и притихли.
— Глухой ты у меня нешто, муж? — шикнула она и для солидности погрозила веником. — Что сказала? Запасы разложить, пока полки нет, разобраться, а вы как дикие! Хорошо скалку убрала, а то отлупцевала бы вас пониже спины обоих, веником жалко, веник об ваши зады облысеет быстро!
— А ты бы показала класс, — пробурчал муж, — а то гоняешь с эльфом чаи, как госпожа, а мы трудись!
Примула погрозила мужу веником.
— Трудитесь, трудитесь, — сказала она, — один за руки кривые трудись, второй — за язык тряпичный. А то как выставлю обоих под дождь, а в помощники эльфа возьму, — и добавила для острастки, — ему как раз идти некуда.