Мы вновь встречаемся с Моска, установившим свою палатку лицом к Макалу. Франсуа Гийо в веселом настроении, он только что вернулся из импровизированной разведки ледника Барун, язык которого кончается в каких-нибудь двухстах метрах отсюда.
― Так что же, Франсуа, ты не мог подождать ребят? Ты хочешь немедленно лезть наверх?
― Повыше, знаешь, поворот ледника. Разве тебе не хотелось бы повидать, что там дальше?
― Ну ладно, а ты-то что-нибудь увидел за этим поворотом?
― Факт! Во-первых, Близнецов. У меня впечатление, что придется попотеть. Во всяком случае если гребень Близнецов и не виден, то то, что выше, вполне оправдывает экспедицию.
― А Ребро?
― Да, оно просматривается целиком, правда несколько искаженное перспективой. Что же касается взлета, никаких сомнений, абсолютно вертикально. Занятная косточка!
Как раз к такой косточке мы и стремились. Надеемся, что зубы наши будут достаточно крепкими.
Маленькими группами приходят носильщики, особенно устали жители нижних долин, так как высота дает себя чувствовать, а этап был очень длинным. На тюках принесен скудный запас веток для вечернего приготовления пищи. Многие требуют расчет. Для них все кончено, осталось лишь одно стремление ― вернуться домой. Однако значительная часть нашего багажа еще находится в Рибу. После бесконечных дискуссий нам удается их убедить закончить переноску грузов. Завтра последний «челнок».
Теперь нам надо как можно комфортабельней устроиться. Здесь придется несколько задержаться, прежде чем удастся организовать передовую базу в лагере II, примерно на 6000 м, у подножия первого Близнеца. Поэтому не грех и потрудиться над отделкой нашего отеля «Макалу» с пристройками, вернее, «Макалу-бис», так как мы наследуем и местоположение лагеря экспедиции Франко 1955 г. и его название.
Я столько рассматривал фото, что знаю это место наизусть. Каждый холмик, каждая деталь рельефа мне знакомы. Остались еще развалины приюта, построенного в 1955 г., так же как и камень с вырезанными названием и годом экспедиции. Японцы также устанавливали здесь в прошлом году свою базу. Об этом свидетельствуют несколько помятых консервных банок, остатки стенок, выложенных из камня, несколько пустых кислородных баллонов. Последние немедленно захватываются носильщиками. С какой целью? Я думаю, они сами не могли бы ответить на этот вопрос.
Выбор места для базы совершенно логичен: верховья пустынной прорезанной ледником долины, очень широкой и плоской, с большим песчаным пляжем, образовавшимся при отступании языка. Тут и там громадные моренные глыбы, среди которых недавно родившийся ручеек выписывает ленивые зигзаги. У подножия высокой поперечной морены другие пляжи, с низкой, пожелтевшей от зимних морозов травой, по которой так приятно ходить босиком.
Какая декорация кругом! Чрезмерная, фантастическая, одним словом, гималайская. Такой пейзаж мы видели в наших снах. Боковые морены ― настоящие горы из камней всех размеров. Над ними острые пики вонзаются в небо; ледяное острие пика 6, которое Франко сравнивал с «громадным Вайсхорном», с ледопадом в форме лыжного трамплина, два часовых у входа на ледник: пик 4, весь испещренный лавинными желобами, на пьедестале вертикальных скал, прорезанных кулуарами, и пик 3, где ледовые стенки перемежаются бесконечными карнизами. И наконец, Макалу-идеальная пирамида, вознесшаяся над всеми гигантами, которые она, царственно одинокая, превышает более чем на тысячу метров.
Поразительные Гималаи! Несравненное царство, святилище, где все восходители мира мечтают покорить чудесную вершину. Здесь люди надеялись, иногда страдали, знали также незабываемые радости побед. Каждую минуту кто-нибудь из нас застывает в неподвижности, зачарованный видом этих сказочных гор, так отличающихся от знакомых Альп своей величественностью и высотой; мы не можем от них оторвать глаз, проникнутые чувством, что мы действительно в каком-то другом мире.
Молодежь или по крайней мере самые молодые, Моска и Гийо, расположили свою палатку возможно выше. Не терпится приступить к делу? Не следует все же слишком удаляться, чтобы не тратить зря силы в часы приема пищи, добираясь до общей палатки. Неразлучные Мелле и Жакоб захватили транзистор, и из палатки доносятся звуки поп-музыки. Я могу, конечно, в любой момент потребовать, чтобы они перешли на аккордеон. Сеньёр и Берардини безраздельно властвуют в уголке между Двумя громадными глыбами. Яник часами ворочал огромные камни и затупил на земляных работах два ледоруба, хотя свободного места сколько угодно. Попробуйте понять почему. А главное, попробуйте заставить такого молодца, как Яник, пробыть три минуты без работы! Люсьен ему не мешает и полностью полагается на товарища по палатке. Ему хватает забот с камерами, с фильмами, он всегда в поисках идеального сюжета.