Макар даже вскочил на ноги: ехать, ехать обратно в Крандиевку, разыскать Юрия и расспросить его! Но через минуту он опомнился: где же теперь найти офицера? Он собирался принять командование партизанским отрядом белых и наверное давно уехал из Крандиевки; да и сколько времени потратишь на обратный путь! Пока разыщешь Юрия, Балдыбаев доберется до Новороссийска, до Батума, — и поминай, как звали! Нет, нет, надо спешить вслед за ним и отобрать у этого «тигра» его добычу!
Не знает ли кто-нибудь в Таганроге его адрес? Тут Следопыта ожгла внезапная мысль, от которой, он даже вздрогнул: ведь Сморчок написал на стенке: «Балдыбаев был у Деникина». Значит, Деникин должен знать, куда он уехал. Раз Балдыбаев увозит Любочку, значит Деникин простил ей взрыв артиллерийского склада и отпустил ее с отцом. Вот бы с кем поговорить! С самим генералом Деникиным, верховным главнокомандующим Добровольческой армии! Макар даже расхохотался: придет же в голову такое! Как до него добраться? Да и станет он разговаривать с ободранным деревенским мальчишкой! Как же! У генерала, небось, фанаберии выше головы!.. Макар махнул рукой.
А все-таки сердце так и прыгало в Следопыте: вот это была бы штука! Макар, красный разведчик, говорил с самим Деникиным! Да ведь если об этом узнает командарм и товарищи красноармейцы — они просто ушам не поверят! Прославится Макар на всю армию!.. Да и посмотреть охота на Деникина: какой он такой старый хрыч, что Россию воевать вздумал? Надо-быть, страшилище изрядное… Э, да вон его портрет!
Макар заметил на стене агитплакат Освага[3], на котором красовались физиономии нескольких генералов: тут были Кутепов, Алексеев, Лукомский и другие предводители белых. Среди них виднелось суровое лицо с седоватой бородкой и насупленными бровями.
«Вот он какой, Деникин! — думал Макар, разглядывая грозного генерала. — С этаким начнешь говорить, да со страху и язык проглотишь… Ну, да не на таковского напал! До сей поры никого не боялся, не испугаюсь и его… Только вот как к нему попасть в этакой одежонке? Барин важный!»
Озорная мысль заставила его вдруг рассмеяться. Коли в одеже дело, так это пустое: одежу на толкучке купить можно! Чтоб — если нарядиться барчонком, чистеньким панычем, да пожаловать в гости к его превосходительству? То-то диву дастся: я-де мол, ваше вашество, помещик, сродни Балдыбаеву, его старшей племянницы третий сынок, отбился от него по дороге, знал, что он у вас будет, да и заехал узнать, куда его нелегкая понесла? Не пропадать же мне в этакое время одному да без денег да когда красные вот-вот на хвост нам наступят!
Знамо дело, генерал расскажет все да еще что-нибудь прибавит о Любочке, и ничего трудного нет! Как всегда, стоит только мозгами раскинуть, глядишь — и дело в шляпе!.. Где только поймать генерала? Этот зверь покрупней «тигра» — целый слон, такой же и головастый, как в книжках рисуют… Надо разнюхать получше, на каком водопое его удобнее выследить и сцапать. Ну, Следопыт, за дело!
О том, как полезна морская вода и что узнал Следопыт в бане
Если Макару приходил в голову какой-нибудь удалой план, то отказаться от него у мальчика уже не хватало сил: что называется — загорелось! Так и теперь: загорелось ему поговорить с Деникиным, сердце так и прыгало в груди, голова с лихорадочной быстротой обдумывала, с чего начать. Свистнув Дружку, он торопливо пошел в город разыскивать рынок. Расспросив двух-трех встречных, мальчик скоро отыскал то, что ему было нужно.
Много всякого люда толпилось на базарной площади: тут были и беженцы, суетливо распродававшие лишний хлам, были и разбогатевшие на войне казаки, скупавшие для своих баб вещи поценнее, и приезжие из Крыма татары, и армяне, и грузины. В первый раз в жизни Макару довелось увидеть крупноносые черные восточные лица, услышать непонятную речь. Он глазел направо и налево, удивлялся, покачивал головой и проходил с добрый час по базару, пока не решил, наконец, приняться за покупки.
Он без труда нашел одежду под стать: в уголке рынка стояла старая дама из беженок, грустная, с заплаканными глазами; она продавала детское пальтишко, штанишки и курточку; просила за них очень мало, видно было, что ей очень нужны были деньги. Рядом с ней стояла маленькая голубоглазая девочка, испуганно посматривая на огромную чужую толпу вокруг.
Макар подошел и приценился к вещам. Дама обрадовалась: никто не спрашивал детского платья, подходили только перекупщики, которые предлагали полцены, и, грубо обругавшись, отходили прочь.
— Бери, бери, мальчик, — сказала дама. — Штанишки прочные, недавно сшитые, и тебе будут впору. Я уступлю. Сама шила, для внучонка. Да, видишь, простудился он в дороге и умер, вчера схоронила…