Мы протискиваемся в тесный коридор. Ольга уже встречает: «Привет, ребятки! Ужин готов! Как там на службе?» – ну и так далее.
Когда Вова снимает шинель, удостоверение как бы нечаянно выпадает на пол, и из него вываливается карточка. Вова этого «не замечает». Вова с усталой и озабоченной рожей проходит прямо на кухню. Ольга подбирает карточку и тупо глядит сначала в неё, потом на меня. В её глазах – тревога. Неприкрытая. В моих вообще-то тоже. На мой взгляд, двести пятьдесят за один раз – это перебор.
Про то, что излучение производит в организме необратимые изменения, знает каждый. Но далеко не каждый знает, что эти изменения можно связывать и выводить из организма с помощью банального алкоголя плюс мочегонное (в идеале – водка, а затем пиво). Вовина супруга знала, поскольку соответствующая предварительная работа в этом плане с ней была проведена уже давно. Она с мольбой посмотрела на меня. Я пожал плечами.
– Я понимаю... секретно... – и с тоскливой заботой глянула в сторону кухни.
На кухне Вова старательно сутулился, оседлав табурет. Невооружённым глазом было видно, что сегодня на его плечах держится весь флот. Первые признаки лучевой болезни у Вовы были налицо. Вот-вот начнут выпадать волосы... потом зубы... потом... Он шумно вздохнул и прикоснулся ладонью там, где сердце, и провёл ею вниз, к паху.
– Я сейчас! – и Ольга метнулась в их комнату (а там кладовка!). – Сейчас... двести ж пятьдесят... с-суки... совсем обалдели... изверги... куда Бочкарёв смотрит… сейчас...
Витя Бочкарёв – старший инженер по технике безопасности, в том числе радиационной, капитан-лейтенант. Ух, достанется ему при встрече!.. А он только рот открывать будет и воздух глотать, не понимая, в чём дело. Гы-гы!
И вот Ольга появляется в кухне с долгожданной стеклопосудой. Она ставит её на стол, спешно насыпает в тарелки дымящуюся гречку и кладёт нам по пузатой домашней котлетке. Спирт мы не разводим – мы больше любим так.
– Давай, Вова, давай... – Ольга подставляет ему (и мне) полную стопку.
Неспешный выдох... Процесс пошёл. И-и – хоп! Ай, замечательно!..
Что, собственно, и требовалось.
Вова снова шумно вздыхает, уже с наслаждением. А ещё через час его уже не сможет поднять никакая тревога, даже самая боевая, потому что Вова в достижении поставленной цели всегда очень упорен, и если решил надраться – он обойдёт всех друзей, но в итоге надерётся в дрисюсюлю.
Вова спит в прихожей, лёжа на животе, укрывшись детскими санками и подложив под голову сапог жены. Его ступни всегда подвёрнуты в одну сторону, сегодня – влево. Хррррр-псссссс. Здоровый сон. Завтра – на службу.
ГОРИ, ГОРИ ЯСНО...
Старый флотский анекдот вспомнил: это когда якорь оторвало, а назавтра День Флота, и командир боцману говорит, мол, где хочешь ищи, но чтоб завтра было; а где за один день якорь нужный найдёшь-выпишешь-доставишь? Ну, он и состолярничал за вечер деревянный, здоровенный такой, из нескольких брусов, чернью его вымазал и в клюз снаружи засунул; а потом забыли после парада и отдали этот якорь, и командир чуть не рехнулся, потому как цепь неприцепленная на дно ушла, а здоровенный якорь в водице торчком плавает – такое ведь не каждый день на своём корабле увидишь... Фольклор, ага.
– ...Нет! Я! Хочу! Знать! Куда! Делось! Всё! Противопожарное! Имущество! И не надо мне!
– Тащ, ну мы вчера полностью щит укомплектовали...
– А на хера мне твоё «вчера»?! – начальник штаба посмотрел, как на слабоумного. – Комиссия приезжает сегодня. И всё! И нечего мне тут!
Он был триста тысяч раз прав: комиссия не должна видеть пожарный щит без инвентаря. Пустой пожарный щит навевает грусть и тоску. Зачем он нужен, если пустой? Мы это тоже прекрасно понимали, не совсем же дурачки. А толку? Ну, поработали в режиме магов, создали практически из воздуха все эти положенные лопаты, топоры, багры и вёдра, выкрасили кузбасс-лаком да красной нитрухой. Ну, повесили на щит. Ну, доложили: исполнено. Утром всё это – как корова языком. Задним умом понятно: бербаза спёрла. Соседи наши по гарнизону. Они это регулярно делают. Вчера сделали им сладенький подарочек: новенький комплект противопожарного инвентаря. Мы с вечера всё это дело повесили, а они ночью слямзили. А комиссия едет к нам, а не к ним. И потому иметь будут нас, а не их. Но! Не пойман – не вор. Вопрос: ЧД (что делать)?
Не так давно сделали новые ручки к пожарным топорам. Хорошие ручки, практически вечные. Железные. Да, наорали на нас. Да, поделом. А что делать, если топоры с деревянными ручками больше суток на щите не висят?! А эти железные никому на фиг не нужны, потому их и не спёрли. Да, провода под напряжением ими не особенно порубишь, ну и что? Главное – висят на месте... красные и новые... Всё равно отымели нас по полной. Во всех позициях. Мы попытались искусить судьбу ещё раз, сделали нормальные топоры, и вот результат: увели не только топоры, но и всё остальное – и багры, и вёдра.