На флоте всегда есть что рационализировать. Усовершенствовать. Улучшить, упростить, сделать удобнее. Как сейчас принято говорить, «юзабельнее». Например, модифицировать подводную лодку. Силами личного состава, силами экипажа. Те, кто её строил, не додумались – значит, должны додуматься мы. Есть мнение, что атомоход К-429 у нас на Камчатке в 1983-м утонул как раз в результате внедрения такой вот «рацухи» в системе вентиляции и в пульте управления погружением-всплытием.
Уже не помню, как оценивалось изобретение. Не помню, потому что за всё время у нас никто ничего так и не изобрёл. Рацпредложения же оценивались на глазок. Эффект есть? Есть. Какой? У-у, козья дупа! Ещё какой! Экономический. Улучшилась, ангидрид её перекись марганца, эксплуатация сложной боевой техники, налицо выгода государству. Экономия народных средств плюс боевой, ёшкин клюз, эффект. Супостата громить будет сподручнее. И можно даже прикинуть в рублях, насколько сподручнее. Обычно десять рублей.
В штабах флотов и флотилий имелись целые отделы РИЗ. Туда посылались отчёты – не то раз в год, не то раз в полгода. Кто там чего изобрёл. Они всё это дело усердно обобщали и пачками слали выше. А обратно сверху приходили уже бюллетени-указивки: мол, где-то на Черноморском флоте сметливые ребята вон какое чего придумали, так что и вам следует немедленно внедрить. О внедрении доложить, и попробуй не внедри и не доложи в срок.
Можно ли рационализировать ракету? Ракету – нет. Нельзя. Понятно почему: ибо кто будет отвечать, если она в результате внедрённой «рацухи» полетит невидимо куда? Поэтому рационализировалось всё вокруг, кроме ракет, торпед, мин и пушек. Не подал за год ни одной «рацухи» – получи выговор, тащи служебную карточку обратной стороной вверх.
В ядрёнутых войсках военно-морского флота рационализировать можно было всё, кроме собственно изделий (как боевых, так и учебных) и того, к чему они непосредственно привинчиваются. Специнструмент, контрольно-стендовая аппаратура и прочие железяки – это пожалуйста, но внедрять идею разрешалось только после высочайшего утверждения, которое спускалось сверху в виде бюллетеня на доработку спецтехники. А что попроще, так внедрялось и без вопросов вообще. Раз-два-пять – внедрили, по червонцу в финчасти получили, личный план по рацухам выполнили. Ура. Спрыснули и служим дальше.
И садилась комиссия РИЗ части, и заседала. Три бедолаги – капитан-лейтенант, старлей и лейтенантик, приказом командира назначенные изображать рассмотрение всей этой чуши, а председателем комиссии был сам главный инженер. Который порою задирал взгляд к облакам (сквозь полутораметровые железобетонные потолки спецсооружения) и шептал: «О, хосссподи!..» Ибо вымученные рацпредложения вызывали желание биться головой о стену, такую же полутораметровую. Изнутри.
Но они же – рацпредложения – подчас доставляли и немало незабываемых минут. В том числе и командиру части, который потом утверждал протокол комиссии. А заседание комиссии обычно называлось «пойдём почешем наши абрикосы».
– ...Что там дальше?
– Рационализаторское предложение номер семь. Мичман Караганов, вторая группа сборки.
– Чё придумал?
– Кронштейн. «С целью улучшения условий эксплуатации специального вооружения личным составом сборочных бригад…» …бла-бла-бла… короче, вот тут такая вешалка снизу, чтоб стропы траверсы не болтались.
– Ну-ка, дай глянуть… А чё? Вещь. Смотри.
– Ага… хитро Володька придумал.
– Принимаем?
– Принимаем. Пиши: «десять рублей».
Дверь открывается, входит главный инженер. Все вскакивают.
– Сидите, продолжайте.
– Есть! Читай дальше.
И я читаю:
– «Универсальный полотёр с удлинённой ручкой».
– Чего-о?!
– «Универсальный поло…»
– Это чьё такое?
– Это старший мичман Распопин, группа сборки номер три.
– Дай глянуть. (Это главный.) Тьфу. В моём детстве это всегда шваброй называлось.
– Сан-Матвеич, если мы его не примем, мы в третьей группе как
раз одно предложение не дотягиваем.
– Н-да? – главный потёр подбородок. – Ну, хрен с ним, принимайте. Усовершенствования там хоть есть?
Радостно:
– Так точно, есть! Вот здесь, смотрите, специальное отверстие просверлено, для закрепления ветоши на специальной рабочей части, и ещё одно сверху, чтоб вешать…
– Ну, хорошо, хорошо.
– Пиши: «десять рублей».
Пишу.