– Любимая…
Сколько раз она слышала, как он шепчет это ей на ухо? И тем не менее каждый раз казался ей первым. Раздвинув ее длинные рыжие волосы, он прижался губами к ее шее, и Леди почувствовала, как по ее телу пробежала дрожь. Она вела себя непрофессионально и знала, что двое парней в баре наблюдают за ними. Но ей было все равно. Он пришел.
– Где ты был?
– Обустраивался в новом кабинете. – Он обнял ее за талию.
– В новом кабинете? – Ее пальцы скльзнули по его руке. По шрамам. Как он говорил, шрамы появились оттого, что он кололся в темноте, не видя собственных вен, поэтому ему приходилось нащупывать место старого укола и колоть в ту же точку. А когда проделываешь подобное на протяжении многих лет, да еще и время от времени заносишь в ранку инфекцию, то руки твои выглядят так, будто ты перелезал через колючую проволоку. Но новых ранок она не находила. Уже много лет. И порой ее охватывала по-детски наивная надежда, что он раз и навсегда исцелился.
– Эти ваши стойла внизу? Вы что – называете их кабинетами?
– Нет, на четвертом этаже, – ответил Макбет.
Леди резко повернулась:
– Что?!
В его темной бороде блеснула улыбка:
– Перед тобой сейчас стоит новый начальник Отдела по борьбе с организованной преступностью.
– Ты серьезно?
– Да, – рассмеялся он, – ты сейчас прямо как я в кабинете Дункана.
– Любимый, я просто… я просто рада. Ты же это заслужил! Я все время это говорила! Я всегда говорила, что ты достоин большего, чем сидеть в этом вашем подвале.
– Да, дорогая, говорила, и не раз. Но, кроме тебя, так никто не считал, – и Макбет вновь засмеялся.
– Но сейчас ты и правда поднялся! Вон из подвала! Надеюсь, ты и зарплату потребовал достойную.
– Зарплату? Нет, это у меня совершенно из головы вылетело, я только и попросил, чтобы Банко стал моим заместителем, и они оба согласились. Но это же безумие…
– Безумие? Как раз наоборот – с их стороны было очень мудро назначить именно тебя.
– Да нет, я не об этом. По дороге в Управление ко мне подошли три сестры, послал их Геката, и они напророчили, что эту должность получу именно я.
– Напророчили?
– Ага!
– Они просто знали заранее, вот и все.
– Нет. Когда я вошел к Дункану в кабинет, он сказал, что принял решение за пять минут до моего прихода.
– Хм… Просто волшебство какое-то.
– Они, скорее всего, просто были под наркотой, вот и болтали что ни попадя. Но они сказали, что потом я стану комиссаром. А еще знаешь что? Дункан предложил отпраздновать мое назначение здесь, в «Инвернессе»!
– Подожди-ка, что ты сказал?
– Он хочет устроить праздник прямо здесь! Какая реклама тебе, а? Сам комиссар полиции на празднике в твоем казино!
– Нет, я про сестер. Они сказали, что ты станешь комиссаром?
– Да, но не забивай себе голову всякими глупостями, любимая. Я предложил Дункану остаться здесь на ночь, чтобы он и все остальные, кто живет за городом, переночевали в отеле наверху. У тебя сейчас много свободных номеров, поэтому…
– Конечно, это мы устроим, – она погладила его по щеке. – Я вижу, ты рад, дорогой, но ты что-то бледный.
– Не знаю, – Макбет пожал плечами, – может, заболел. Сегодня смотрю на светофор, а мне мертвецы мерещатся.
Леди взяла его под руку:
– Пойдем, мальчик мой. У меня есть как раз то, что тебе сейчас нужно.
– Да, ты меня вылечишь, – улыбнулся он.
Они медлено прошли через казино и поднялись наверх. Леди знала, что из-за высоких каблуков со стороны кажется, будто она на полголовы выше Макбета. Знала, что ее тело, элегантное вечернее платье и величественная походка приковывают к себе взгляды всех собравшихся здесь мужчин. Знала, что в «Обелиске» ничего подобного они не увидят.
Дуфф лежал на широкой двуспальной кровати, уставившись в потолок, на хорошо знакомую трещину в штукатурке.
– Потом, после совещания, Дункан отвел меня в сторону и спросил, не расстроился ли я, – громко прговорил он, – он сказал, мы оба знаем, что я был самым очевидным кандидатом на должность начальника отдела.
От большой трещины в стороны расползались более мелкие, образуя случайный узор, однако, когда Дуфф прищуривался, этот узор складывался в четкий рисунок. Вот только он никак не мог разглядеть, что же там нарисовано.
– И что ты ответил? – послышалось из ванной, где лилась вода. Даже сейчас, когда он прекрасно знал ее тело, она непременно сперва прихорашивалась. И его это вполне устраивало.
– Я ответил, что да, расстроился. Он ведь сказал, что назначает Макбета, потому что тот чужой, не нашего круга, и получается, что я остался за бортом как раз потому, что с самого начала поддерживал Дункана.