Вадим Ефимов
Македонский юноша
1
Огромные серые волны обрушивались на песчаный берег. Стояла ужасная жара. На песке лежали двое загорелых юношей.
— Совсем нет ветра, а такие огромные волны, — проговорил синеглазый парень с волнистыми волосами, обращаясь к другу. — Смотри Гефестион, вон еще одна большая волна!
Но того совершенно не интересовало море. Высокий и худощавый юноша отошел от воды.
— Пойдем отсюда Александр! — сказал он. — Тебя, наверное, ищет мать, а слуги и вовсе сбились с толку.
Александр с улыбкой посмотрел на него, потом вскочил на ноги и побежал по берегу, выкрикивая какие-то слова Посейдону — покровителю и богу морей.
Гефестион бросился за ним.
Александру шел 16-й год. Это был красивый, высокий юноша с прекрасными как лазурное небо глазами. Длинный греческий нос причудливо вписывался в его божественную фигуру. Он был не только крепок телом, у него был аналитический склад ума. Порой его интересовало то, что другим юношам было совершенно безразлично. Его учителем был известный в Греции философ Аристотель.
Юноша много читал книг греческих поэтов и просветителей, знал немало песен и любил петь. Правда был немного замкнутым, жил в своем мире и не каждого туда пускал. Тем более не раскрывал всех своих тайн. Одна особенно волновала его. Он не любил отца — царя Филиппа Второго. Особенно его раздражало, когда тот начинал рассказывать про победы в сражениях.
Александр грезил дальними походами и войнами. Мечтал о сражениях. Гефестион запомнил произнесенную им как-то вслух фразу:
— Я хочу совершить что-то великое! Великое! — кричал он стоят на высокой скале.
Его другу казалось, что этот божественный человек, только и создан для трона македонского царства, а он не достоин с ним дружить. С другой стороны, его прельщало то, что Александр доверял ему.
— А ты знаешь о делах Эроса? — вдруг спросил Александр Гефестиона.
Парень смущенно опустил голову.
— Я знаю, почему ты спрашиваешь. Это все из-за той светловолосой рабыни. Ты ее не можешь забыть?
Александр усмехнулся и закрыл глаза. Перед ним возникла красивая, светловолосая девушка в короткой эксомиде, с огромными как луна глазами.
— Об этом говорит весь город, — продолжил Гефестион.
…Это произошло недавно, когда Александр был на рынке рабов. Она стояла возле небольшой лавки, где шла оживленная торговля заморскими товарами.
Это было юное чудо! Она всячески скрывала свое милое лицо в роскошных светлых волосах. Ее тело слегка пряталось в прозрачной одежде.
Александр первый раз увидел такую красивую девушку. Словно сама богиня любви Афродита снизошла на землю.
Слегка улыбнувшись, он подошел к ней. Девушка вмиг покраснела и отвернулась. В этот момент какой-то грузный македонец поднялся на ступени и осматривая молодую рабыню, скинул с нее прозрачную ткань. Девушка прижала свои тонкие руки к набухшим как гроздья спелой лозы грудям и повернулась к нему спиной. Ее белая кожа сверкала на ослепительном солнце.
— Я беру ее! — сказал македонец, не сводя глаз с рабыни. — Сколько серебром?
Александр не слышал его. Он смущенно смотрел на нее, понимания, что попадает в плен всемогущему Эросу.
— Негоже царскому сыну так смотреть на рабыню, — послышался сзади знакомый голос.
Царевич обернулся. Перед ним стояли Птоломей и Нерах, знакомые по гимнасии. Когда Александр повернулся обратно, то рабыни и след простыл. Он искал ее взглядом, но ее нигде не было.
… Александр присел на берег, словно освобождаясь от пелены воспоминаний.
— Да, Гефестион, она была прекрасна! Ее нельзя сравнить ни с одной гетерой нашего царства.
Царевич набросил на тело короткий плащ, и они молча пошли в город.
2
— Где ты был Александр? — грозно спросила его мать царица Олимпиада. Эта была властная женщина с медным лицом, черными волосами и серыми глазами. Не совсем типичные черты истинной гречанки нисколько не затмевали ее красоты.
— Был на море с Гефестином! Там сильные волны, — проговорил юноша.
— Опять без охраны? Я запрещаю тебе ходить одному. Я не хочу, чтобы гнев богов был вылит на эту землю!
— Но… отец разрешает мне, — огрызнулся юноша.
— Отец, отец, — она стала вальяжно ходить по комнате. На нее одежде засверкали драгоценности.
Александр знал, что Филипп боялся своей жены, часто прислушивался к ее советам, выполнял просьбы. Чем-то колдовским веяло от этой женщины. Ее взгляд мог успокоит любого воинствующего мужчину, охладить страсти гетеры.