— Ты прибыл из Греции. Скажи мирно ли живут меж собой греки? — Филипп уставился на него.
Полководец хитро улыбнулся:
— О царь! Ты спрашиваешь о мире и согласие на греческой земле, а наполняешь собственный дом враждой и ненавистью. Удаляешь от себя верных людей.
Царь явно не ожидал услышать такого и даже раскрыл рот.
— Ты говоришь загадками Диннмарат! Мой дом открыт для близких и друзей.
Старый воин рассмеялся и поднял кубок с вином. Филипп пригубил немного напитка и продолжил.
— Возможно я догадываюсь, о чем ты говоришь. Поэтому у меня к тебе будет одно дело. Воспринимай это как царский приказ или дружескую просьбу.
Филипп заволновался, сделал паузу, набрал воздух в груди и промолвил:
— Верни мне сына. Поезжай к нему, скажи, мол, отец погорячился, что пора все забыть. Александр очень тщеславный. Он поймет меня и вернется.
Диннмарат не мог отказать давнему другу. В тот же день подготовил колесницу со скакунами, и старый воин сразу же отправился в путь.
— Я привезу тебе Александра! — сказал он напоследок, и кони понесли его по песчаной дороге, поднимая столбы пыли.
К утру показались утопающие в садах дома Эпира, где шла обычная размеренная жизнь. На улицах было много народа. В центре на площади разворачивался рынок рабов. Диннмарат остановил колесницу возле толстого рабовладельца, который что-то привязывал к телеге.
— Уважаемый, не подскажешь где найти царскую семью, которая нашла приют в вашем городе?
— Ты лучше спроси у гетер, странник, — не поднимая головы проговорил грузный мужчина. — Мне это не зачем знать!
Возле позолоченной арки, купающейся в лучах солнца, стояли три девушки в коротких эксомидах. Диннмарат подошел к ним:
— Какой отважный воин, наверное, времен Ахилла и героев Эллады, — съехидничали они и засмеялись.
— Во имя Зевса-спасителя, я бы не стал так шутить. Я стар, но еще на многое годен. Но я пришел не за делами всемогущего Эроса. Я ищу сын царя Македонии и Греции Александра.
— Многие гетеры города хотели его любви, да вон он какой-то мрачный. Скрытен и молчалив, — проговорила девушка с кудрявыми волосами и подошла совсем близко к полководцу. — Я покажу тебе дорогу, если ты поцелуешь меня.
Вновь раздался смех гетер.
— Клянусь Зевсом ты была бы довольна мной, — произнес Диннмарат и поцеловал плутовку.
18
Едва полководец сошел с колесницы как увидел во дворе небольшого дома Александра. Он стоял в окружении рабов и что-то им объяснял. Диннмарат тихо подошел к нему.
— Здравствуй мой мальчик! — сказал старый воин. — Как ты вырос! Ты не забыл меня?
Юноша не верил своим глазам. Он бросился в его объятия и был безмерно рад встречи. Как давно он не видел Диннмарата, а ведь в детстве отец много рассказывал о его подвигах и Александр гордился им.
Они прошли в дом и присели на персидские ковры. Царевич предложил воину кубок вина с дороги. Диннамарат не отказался.
— Меня послал к тебе твой отец, — начал не простой разговор полководец. — Он переживает и хочет, чтобы ты вернулся…
Александр не поверил своим ушам. Вылупил глаза и хотел уже было дать свое согласие, но быстро опомнился.
— Он оскорбил меня, мою мать. Я не смогу жить с его молодой женой.
Но Диннмарат не отступал. Он похлопал его по плечу и промолвил:
— Ты будущий царь и ты должен вернуться во имя всей Македонии. Тебя любят македонцы. Ты нужен им!
— Так хочет царь? — Александр недоверчиво посмотрел на полководца.
— Так хотят все. Боги сами разберутся во всем и накажут нечестных. Мать твоя умная женщина, она все поймет и не осудит тебя.
Александр встал и тяжело вздохнул. Ему хотелось тянуть время, поиграть на нервах старого воина, но он не смог.
— Хорошо, — все что сказал он.
Сразу же после этого Александр направился в покои царица. Олимпиада ждала его. Увидев сына, она подошла к нему и посмотрела ему в глаза.
— Этот хитрый лис неслучайно приехал, — произнесла строго она. — Он рассказал тебе про отца. Надеюсь он жив и здоров вместе со своей молодой супругой…
— Он просит меня вернуться, — отрезал Александр, не дав договорить матери.
Царица побледнела.
— Это обман! — закричала она. — Неужели ты поддашься этой авантюре. Он отрекся от нас, и ты хочешь простить ему это. Не я ли тебя учила быть гордым? Покорность присуща только рабам, а не людям высшего положения. Ты царский сын и рано или поздно займешь его место.
Олимпиада нервничала. Она сняла с пальца золотое кольцо, потом вновь его надела.