После этих строк как-то неубедительно выглядит «поэтическая победа» Александра:
Искендер новой славой увенчанным стал,Испытал пораженье могучий Кинтал.И когда от вина цвета розы вспотелиРозы царских ланит и в росе заблестели,Шаха русов позвал вождь всех воинских силИ на месте почетном его усадил.Вдел он в ухо Кинтала серьгу. «Миновала, —Он сказал, – наша распря; ценю я Кинтала».Пленных всех он избавить велел от оковИ, призвав, одарил; был всегда он таковВ одиночку ли тешиться счастьем и миром!
[41, с. 362–422]
На севере к Александру за помощью обратились местные племена:
«Милосердный и щедрый, будь милостив к нам —К просветленным своим и покорным сынам.За грядой этих гор, за грядою высокойСтрашный край растянулся равниной широкой.Там народ по названью Яджудж. Словно мы,Он породы людской, но исчадием тьмыТы сочтешь его сам. Словно волки когтистыЭти дивы; свирепы они и плечисты.Их тела в волосах от макушки до пятВсе лицо в волосах. Эти джинны вопятИ рычат, рвут зубами и режут клыками.Их косматые лапы не схожи с руками.На врагов они толпами яростно мчат.Их алмазные когти пронзают булат.Только спят да едят сонмы всех этих злобных.Каждый тысячу там порождает подобных…Царь, яджуджи на нас нападают порой.Грабит наши жилища их яростный рой.Угоняет овец пышнорунного стада,Всю сжирают еду. Нет с клыкастыми слада!Хоть бегут от волков без оглядки стада,Их пугает сильней эта песья орда.Чтоб избегнуть их гнета, их лютой расправы,Убиенья, угона в их дикие травы,Словно птицы, от зверя взлетевшие ввысь,На гранит этих гор мы от них взобрались.Нету сил у безмозглого злого народаВвысь взобраться. Но вот твоего мы приходаДождались. Отврати от покорных напасть!Дай, о царь, пред тобой с благодарностью пасть!»И, проведав, что лапы любого яджуджаОпрокинут слонов многомощного Уджа,Царь воздвиг свой железный, невиданный вал,Чтоб до Судного дня он в веках пребывал…
[41, с. 661–663].
Впрочем, о строительстве железной стены против яджуджей и маджуджей лучше написал Фирдоуси:
На гору взглянуть повелитель пришел,Владеющих знаньем с собою привел.Доставить велит венценосный мудрецТяжелые молоты, медь и свинец,И гяджа, и леса, и камня – всего,Что нужно для замыслов смелых его.И вот в изобилии все припасли,И промыслы в должную ясность пришли.Клич брошен повсюду, и с разных сторонВсе те, кто в работах таких искушен:Кузнец, камнетес, что сноровкой богат, —На помощь деянью благому спешат.Собравшись, умельцы за дело взялись,И вскоре две мощных стены поднялись.Сравнялись с горою они вышинойИ в добрых сто рашей они толщиной.Слой в локоть железа, слой угля над ним,Заложена медь меж одним и другим,И сера слоями под каждым лежит —Ум царский нередко находкой дивит!Вот так слой за слоем росли две стены,И вскоре горе они стали равны…Нефть с маслом смешать поспешили затемИ стены той смесью облили затем.И нового угля меж тем подвезли,На стены насыпали и подожгли.Немедля владыка зовет кузнецов,Огонь раздувают в сто тысяч мехов;Их шум устрашающий слышен в горахИ пламенем звезды повергнуты в страх.Немалое время работают в лад,И стены все жарче и жарче горят.За медью железа расплавился слой,Смешались и сплавились между собой.От страшных Яджуджей-Маджуджей странаОтныне на веки веков спасена.Весь край Искандеровой славной стенойБыл так огражден от напасти лихой…
[66, с. 69–70]
Согласно Восточной традиции, Александр в конце маршрута вышел в море и посетил Гиперборею. В «Романе об Александре Македонском» по русской рукописи XV века, называемом «Сербской Александрией», об этом говорится совершенно однозначно: «И покидая их, спросил: „Что впереди находится?“. Они ответили: „Ничего иного, кроме Макарийских островов в океан-море, где люди блаженные живут, которые называются нагомудрецами, так как совлекли с себя все страсти“» [3, с. 108]. «И дошли до Океана-реки, и увидели острова блаженных, которые отстояли от берега на двадцать поприщ…