- Как зовут тебя, дитя лугов? - спросил юноша, - такую красавицу я вижу впервые, хотя обошел много дубрав в поисках любимого цветка.
- Маковка, - тихо сказала принцесса лугов, взметнула руки и отбежала в сторону, испугавшись чего-то.
- Сладкое имя, - крикнул ей вслед юноша, снова омыл лицо ключом и сделал шаг к Маковке, - ну что, может, пригласишь меня поиграть “в петушка и курочку?” Ваше место мне приглянулось.
-А как зовут тебя, странник? Уж не дубом ли? - Маковка расхохоталась. Юноша улыбнулся:
- Нет, но я бы не отказался быть твоим дубом, чтобы укрывать тебя прохладой от палящего солнца, чтоб ветвями ласкать тебя, поить тебя одну из родничка.
- Как ты цветисто говоришь, но я не вижу в словах главного смысла.
- Все ищут главный смысл, но редко кто его находит, редко кто постигает. Ну, если настаиваешь, то зовут меня Дан, а мой главный смысл найти любимый цветок, бело-розовый Ширли.
Маковка рассмеялась: - И этот туда же!.. Смотри, Дан, сколько у нас Ширли, они все - маки привидений, выбирай свою тень и ложись под неё! Маки привидений разводят мои отец и мать, Оли и Любомир. Ты, наверное, не слышал, что маки привидений всходят сами по себе у хороших людей для услады их души.
- Я признал их легенду, - Дан улыбнулся, - я так понимаю, что бело-розовый Ширли перешел от твоего отца, из глаз его изумрудных, в чрево твоей матери, и они зачали тебя. Красавец мак вместо петушка стал курочкой!
- Но почему, Дан? - удивилась Маковка, - почему бело-розовый Ширли воплотился во мне? Ты так странно говоришь, я ничего подобного никогда не слышала от родителей.
- У каждого в этой жизни есть легенда, только ты еще в процессе созревания, ты еще зелененькая, тебе еще рано много знать, но я предпочитаю плод чуть недозрелый, в нем больше тайны.
Дан вынул из кармана кусочек папиросной бумаги, свернул её в “козью ножку”, поднес к лучу, который прямо бил ему в лицо, папироска в миг задымилась. Дан присел на корточки и стал пускать слабые струйки дыма. Затяжка получилась такая блаженная, что это тотчас отразилось на его лице, его румянце, его зрачки расширились, и в глазах заиграл маков цвет.
- Ты смутил меня, Дан. Что за сладкий дымок ты пускаешь в мое лицо? И я вижу, как сам ты весь преобразился, как заиграли твои веки, может и мне дашь прикоснуться разок к твоей “легенде” - Маковка рассмеялась и стала вбирать в себя струящийся дымок.
Но Дан чуть отвернулся от неё и тихо сказал, смущаясь своих же слов.
- Ладно, я дам тебе разок насладиться моим лекарством, которым я порой утоляю голод, телесный и душевный. Только покажи мне свои нежные грудки, если я увижу, что на них пробивается пушок, тогда я смажу твои соски маковым молочком и мы будем наслаждаться первой брачной ночью, которая может растянуться на целую вечность.
- Я никогда не выйду замуж, - беспечно смеялась Маковка. - Мне и так хорошо. Мне хорошо только смотреть на тебя, Дан!
- А мне этого мало. Впрочем, так все принцессы говорят, что они не выйдут замуж. Но когда их грудки начинают округляться и звенеть в полночь под луной, услаждая слух парней, то часто происходит наоборот - принцессы совращают их раньше, чем они того хотели бы.
- И ты уже смазывал чьи-то нежные грудки маковым молочком? У тебя уже есть опыт, есть легенда и про это?
- Да у меня нет никакого опыта. Я первый раз буду смазывать маковым молочком нежные грудки принцессы лугов маков привидений. Я лишь искал себе ровню, чтобы у неё всё было в первый раз. В первый раз, как в последний.
Дан взял её ручку, склонился и нежно поцеловал, потом припал на колено и стал целовать её ножки, щиколотки, потом губы коснулись чашечек и застыли... - Ты хочешь услышать мою легенду?
- Ой, как щекотно, Дан! Как щекотно! - Маковка смеялась на весь луг.
Тогда Дан подхватил её на руки и понес к источнику. Опустил принцессу Маковку на мягкие дубовые ветви, и стал обкуривать её папироской.
Маковка вобрала её аромат в свою грудь и на миг застыла от напряжения, все её струны натянулись в ожидании, что по ним пробежит смычок, и они заиграют вальс цветов.
- Мой бело-розовый Ширли, - тихо сказал Дан, - я так долго тебя искал. Искал, чтобы испить до дна, до краев наполниться негой, втереть в нежные грудки маковое молочко. Коснуться поцелуем их пушка, между тем занимая принцессу легендой.
- Ты так долго тянешь со своей легендой, - смеялась Маковка. - Я начинаю думать, что у тебя, странник Дан, нет никакой легенды!
- А легенда как раз и начинается тогда, когда человек возбуждается энергией любви, которую еще никто не разгадал, когда человек теряет разум,