- Да уж, солидная, - капризно надулся тот. - Сколько антиквариата прошло уже через мои руки, а купить квартиру всё равно не могу. Мне эта коммуналка надоела хуже горькой редьки. Хоть на старости лет пожить бы по-человечески, в отдельной квартире, с персональным унитазом. Вы же мне оба обещали!
- Раз обещали, значит, сделаем, - сказала Дина. - Но сейчас не самое подходящее время для решения бытовых вопросов. Извини, дядя, но ты ведь не голодаешь, хорошо одеваешься, дважды в год ездишь на курорты, и вообще у тебя есть всё необходимое. Потерпи еще немного, будет и квартира. Будет и персональный унитаз. Ну, давай, собирай всё, что тебе нужно, и трогай в путь.
Аферисты рассредоточились по мансарде, готовясь к скорому отъезду.
Вадим Эдуардович подошел к шкафу и принялся греметь баночками, отбирая какие-то реактивы и беспрестанно ворча при этом.
Пережёгин отлежал себе бок и наглотался пыли, зато узнал даже больше, чем рассчитывал поначалу.
Дело, по всей видимости, обстояло так.
Дина и Ключник, похитившие "Банковский мостик" из квартиры Виноградовых, так и не поставили об этом в известность своего простодушного родственника, от которого они, похоже, многое утаивали, отчисляя ему из баснословных барышей какие-то крохи. Картину они прятали в тайнике. Но вот на горизонте появился потенциальный покупатель - господин Бадалян, и пришло время смывать с "Маков" камуфляж. Эту работу мог проделать только профессор Усиков. Но не посвящать же его в тайну! Поэтому был разыгран очередной спектакль, теперь уже специально для "дяди Вадима". Он получил от посыльного "Банковский мостик", так ни о чем и не догадавшись.
Здесь, в мансарде, Дина и Ключник продолжали ломать перед ним комедию, поручив наивному профессору в срочном порядке обнажить фрагмент настоящей картины, для того, видимо, чтобы продемонстрировать "второе дно" господину Бадаляну в ходе их новой конфиденциальной встречи.
Сложная операция с получением от Усикова частично отмытой картины через ячейку вокзальной камеры хранения была задумана, очевидно, для того, чтобы рассеять подозрения, которые могли возникнуть у "дяди Вадима", обиженного регулярными недоплатами.
Такая вот картина маслом.
Теоретически "Банковский мостик, то бишь, "Маки", можно заполучить хоть сегодня вечером.
Вадим Эдуардович - человек слабый, он сразу расколется. Правда, знает он немного.
Впрочем, пусть шайкой аферистов, как и выяснением всех подробностей этой запутанной истории, занимается полиция.
От него же, Пережёгина, теперь требуется только одно: собственными глазами убедиться, что под смывающимися красками "Банковского мостика" действительно скрыто произведение знаменитого импрессиониста.
Глава 16. МАГНИТНЫЙ КЛЮЧ
Дождавшись, когда аферисты покинут мансарду и запрут за собой дверь, Пережёгин, кряхтя, выбрался из-под кровати, отряхнул с себя пыль и размял затекшие мышцы.
Затем бесшумно прокрался к окну и притаился сбоку от него, прислушиваясь к тому, что происходит во дворе, где собрались все "ходячие" обитатели дома.
Дина что-то негромко втолковывала дяде-химику, который с понурым видом внимал ее речам.
Ключник, напротив, не щадя голосовых связок, давал последние инструкции сиделке, обещая проверить результат по возвращении. Первым делом сиделке поручалось запереть ворота после отъезда хозяев. Про исчезнувшую табуретку Ключник, кажется, забыл.
Вот вся троица уселась в иномарку (Дина за рулем). Автомобиль выехал на дорогу и помчался в сторону города.
Сиделка закрыла ворота, задвинула засов и прошла через веранду в дом. Через какое-то время она поднялась к больной.
Дверь мансарды, как припоминал Пережёгин, запиралась снаружи на висячий замок, но окна-то оставались открытыми.
Чуть сбоку от того окна, что находилось над верандой, к стене крепилась металлическая лесенка, вроде пожарной.
Из окна - на лесенку, с той - на крышу веранды, оттуда - на крышу сарайчика, наполовину скрытого кустами, и вот он уже на земле...
На пристанционной площади Пережёгин уселся в свой автомобиль и вызвал по мобильнику Виноградову.
- Ирина Сергеевна? Есть хорошие новости. Думаю, дело движется к финалу. Да, всё закончится завтра утром. С гарантией. Но у меня к вам есть разговор. Я буду у себя минут через сорок. Приезжайте, как только сможете.
* * *
На щеках Виноградовой играл яркий румянец.
Пережёгин вкратце ввел клиетнку в курс дела, опустив ненужные, с его точки зрения, подробности.
- Та вещь, которую мы ищем, у меня на крючке на девяносто девять процентов, - резюмировал он. - Остается получить подтверждение ее подлинности, и эту задачу я решу сегодня ночью. В связи с этим у меня к вам один необычный вопрос, уважаемая Ирина Сергеевна. В каких вы отношениях на данный момент с теткой вашего мужа? Она человек надежный?
- Елена Дмитриевна? - удивилась Виноградова. - А она-то здесь причем?
Пережёгин принялся неохотно объяснять:
- Дело в том, что картина, всё еще двухслойная, находится сейчас в коммуналке, у того самого химика. Он имеет задание от Дины смыть верхний слой на небольшом квадратике. К этой работе химик, в силу своих комплексов, приступит, полагаю, не раньше полуночи. Надо будет выждать для верности еще два-три часа, и тогда профессора можно брать с поличным. Переждать эти ночные часы мне было бы удобнее, находясь рядом, в коммуналке. Отсюда мой интерес к Елене Дмитриевне. Вы не могли бы объяснить старой даме ситуацию в самых общих чертах? Как бы двусмысленно это ни звучало, но интересы дела требуют, чтобы она пустила меня в свою комнату инкогнито. Растолкуйте ей, что это делается для блага ее племянника - вашего мужа.