Кленси рассеянно пожал плечами.
— Помню, но шпана всегда так говорит. Может быть, это оправдывает их в глазах банды.
— Журналисты думают иначе.
Реплика не произвела на Кленси никакого впечатления. Достав сигарету, он задумчиво вертел ее между пальцев.
— Я тут одного не понимаю. Ленни осужден был на пять лет за то, что сбил человека и скрылся. Это было три года назад. Говорят, в тюрьме он вел себя хорошо и в истории не вмешивался. Месяцев через шесть — восемь он мог выйти на свободу. Так чего же он ввязался в такое дело?
— Может быть, ему неудержимо захотелось подышать свежим воздухом? — ядовито заметил капитан.
— Я не шучу. Все же, почему он это сделал?
— Спросите у самого, когда поймаете, — Вайс кивнул на телефон. — Это звонил инспектор Клейтон. Вам поручена поимка Сервера, охрана судьи Кейла и прокурора. Я вам обеспечу всю необходимую помощь. Инспектор полагает, он может заявиться к матери. И еще у него здесь есть подружка.
— Которая его мне заложила, — заметил Кленси. — Ленни этого так и не узнал.
— Да? — удивился Вайс. — Я тоже не знал.
— Этого никто не знал, кроме тех, кто занимался тем делом. Мне казалось, что не стоит кричать об этом на всех перекрестках. — Кленси наконец закурил. — Что за типы бежали вместе с ним?
Капитан взглянул в свои записи.
— Холли Уильямс, он был за рулем. А теперь он в холодильнике морга — пуля угодила в голову. Второй — Фил Маркус, он в тюремной больнице. В следующий раз наденет защитный жилет. И еще какой-то Блаунт и ваш друг Сервер.
— А шофер грузовика, — спросил Кленси. — С ним что сделали?
— Оглушили и бросили в кузов. Отойдет.
Кленси покачал головой.
— Ничего не понимаю. Ленни был всегда лишь мелким мошенником. А побег из Синг-Синга — крутое дело. Что в нем делать мелкому мошеннику, да еще накануне освобождения? Глупость какая-то.
— Глупость? А сбить человека на украденной машине — не глупо? А грозить в суде — не глупость? Кто же знает, почему он так поступил? Может быть…
— Может быть, — с улыбкой согласился Кленси, кладя в пепельницу обгоревшую спичку.
— Может, он боялся, что вы умрете от рака легких прежде, чем он до вас доберется, ведь у вас всегда торчит изо рта сигарета… Так что вот в чем дело. Думаю, инспектор не убежден, что Сервер собрался рисковать и участвовал в побеге добровольно. Но, как бы там ни было, он распорядился, и я вам передаю его указания.
— Превосходно! — Кленси встал.
— Чем могу помочь? — спросил капитан.
— Я возьму четверых, и еще мне понадобятся Капровски и Стентон. Дальше будет видно.
— Очень хорошо, — тревожная улыбка появилась на лице капитана. — Не рискуйте понапрасну, Кленси. Если этот тип действительно задумал то, о чем говорил… Я совсем не рвусь сообщать печальную весть Мери Келли…
Кленси ухмыльнулся. Мери Келли была любимицей 52 участка. Ей казалось, что четыре десятка — лучший возраст для мужчины, а седеющие виски придают импозантный вид, крепкое, чуть полноватое тело — то, что нужно, ну а фамилия Кленси — самая красивая из всех, которые может носить мужчина. И женщина тоже.
Именно в последнем Кленси был с ней решительно не согласен.
— Если вы еще раз вспомните про Мери Келли, — сказал он, — я решу, что вы к ней неравнодушны.
— Я волнуюсь только из-за вас. — Капитан решил, что сейчас неподходящее время для этой темы и углубился в свои бумаги. — Еще раз предупреждаю — будьте очень осторожны!
— Я буду осторожен, — ответил Кленси, — даже только для того, чтоб доставить вам удовольствие.
Кивнув капитану, он вышел из кабинета и спустился по лестнице.
Вторник, 15.50
Детективы второго класса Капровски со Стентоном с трудом втиснулись в тесный кабинет Кленси. Поскольку оба были по метр восемьдесят пять ростом и сто килограммов весом, комнату они просто загромождали.
Капровски, развернув стул, занял почти весь центр. Стентон, сидевший на стуле верхом, довольствовался остальным пространством, зато загородил вход.
Кленси погасил сигарету в пепельнице и взглянул в окно. Мрачное зрелище: дождь монотонно стучал по подоконникам и стеклам, грустной музыкой отдаваясь внутри.
— Такое вот дело, — пожав плечами, Кленси повернулся к помощникам. — Похоже, инспектор считает угрозы Сервера вполне реальными. По крайней мере так сказал капитан Вайс. Я, правда, думаю, инспектор просто хочет арестовать парня, пока тот не наделал новых глупостей. Этим вы и займетесь. Поговорите с матерью, с подругой… с бывшей подругой. — Он покачал головой. — Нет, пусть он думает, что с ней у него все по-прежнему.
— За ними следят?
— Я выставил полицейских у домов. Потом попрошу помощи…
— Судьей тогда был Кейл, не так ли? — спросил Стентон.
— Да, а прокурором — Кирквуд, Рой Кирквуд.
— Смешно, — фыркнул Стентон.
— Что здесь смешного?
— На выборах через месяц они будут соперниками, вы что, газет не читаете? Они такого наговорили друг другу…
— Но в этом деле они в одной упряжке, поверьте мне, — сказал Кленси.
— За ними тоже следят, лейтенант? — Капровски внимательно взглянул на Кленси.
— Ну…
Тогда Капровски перевел разговор на другое.
— Отлично помню дело Сервера, — он поднял взгляд к потолку, чуть не опрокинулся и наконец поставил стул прямо.
— Я слышал, Кейл с тех пор составил себе целое состояние. Не понимаю, чего он держится за место судьи.
— Из честолюбия, — Стентон с завистью покачал головой. — Будь у меня его связи…
— Что бы вы с ними сделали? — усмехнулся Кленси. — Купили урановые шахты? Пакет акций на десять центов?
— Если не дороже, то даже два, — парировал Стентон.
— Насколько я помню, Кейл — твердолобый дурак, — Капровски демонстративно возвращался к воспоминаниям о судье.
— Возможно, но Сервер был неправ, угрожая ему. За такое преступление от пяти до десяти лет — это еще спасибо надо сказать. Будь судьей я, влепил бы на всю катушку. Ему просто повезло, что сбитый парень выжил.
— Ему опять повезет, если вы будете только болтать, — сухо сказал Кленси. — Что, если взяться за работу?
— Согласны, лейтенант, — мрачно ответил Капровски и шумно поднялся. — Работать будем вместе или как?
Хмурый Кленси покосился на часы.
— Даже прорвавшись сквозь засады, Сервер еще не мог добраться сюда, если он вообще сюда направится, в чем я весьма сомневаюсь. Значит, сейчас вам нет нужды держаться друг за друга. Слишком мало времени и людей. Кап, вы проследите за девушкой, адрес ее вы знаете. Фото Сервера у вас есть?
— Раздали всему розыску. Разве что на тюремных харчах он сильно похудел…
— Спасибо за подсказку. Три года тюрьмы и в самом деле могут изменить человека. Никогда не мог понять, почему заключенных не фотографируют ежегодно.
— Ну, там они не для того, чтобы сбегать, — заметил Стентон.
— Верно, Стен. Нужно зайти к его матери. Понимаете, о чем надо спросить? Что он писал в письмах, о чем говорил на свиданиях? Все, что поможет его найти. Примут вас вряд ли тепло…
— А кто сомневается? — Стентон поднялся со стула, с тоской взглянув на дождь за окном. — Нет чтобы этим сволочам сбежать в хорошую погоду!
— Куда там! — фыркнул Кленси. — Да, и еще одно: полицейский из Оссининга может умереть, и в ответе за это будут Блаунт и Сервер. Для них это пахнет электрическим стулом. Так что не слишком рискуйте!
— Что за тип этот Блаунт?
— Он из Олбэни. Может быть, он направится прямо туда, но кто знает… Его фото тоже есть. Может быть, они с Сервером останутся вместе, но я в это не верю. Но еще раз повторяю: никакого лишнего риска! Ясно?
— Ясно. Тут мы с вами согласны, лейтенант.
Выдав это в один голос, они вместе шумно вышли.
Кленси снял трубку.
— Сержант, соедините меня с директором Синг-Синга. Я жду.
— Слушаюсь, лейтенант.
Ветер завывал, стуча дождем по стеклам.
«Может, это к лучшему, — думал Кленси. — Смыл бы этот дождь все трущобы, грязь, отбросы, весь этот город, чтобы осталась голая земля, где мирно жили индейцы».