— Ты что предлагаешь конкретно-практически? — нетерпеливо стучит карандашом о графин Синяков.
— Создать комплексные бригады — это конкретно, улучшить техническое руководство — это практически, — под общий смех заключает Бызов.
— Пусть Егор Павлович расскажет, какова эта комплексная. У него ведь она давненько создана, — крикнул из другой комнаты тракторист.
— Давай выкладывай, Егор, — поддержал Синяков.
До полночи было открыто окно в кабинете начальника лесопункта. До полночи из него валил дым. В самом кабинете хоть и не курили, зато курили в соседней смежной комнате, вполне и с лихвой вознаграждая себя за непривычное воздержание.
Когда все разошлись, Дмитрий Иванович спросил Синякова:
— Ну как? Теперь понятно?
— Да не теперь уж понятно, — ответил тот хмурясь. — Сколько раз об одном толкуем…
— Почему же мер не принимается?
Синяков не смог сдержаться.
— Ты, Дмитрий Иванович, не обижайся, молод еще…
— Не так уж молод.
— Тебе все кажется просто, — продолжал Синяков, пропустив поправку. — Тебе, может, и впрямь просто, у тебя диплом. А нам о дипломе некогда было думать, кубометрики требовались. То-то… И варимся в собственном соку. Даже технорука нет. У других техноруками инженеры, а мне хоть бы какого захудалого техника дали. Не дают…
— А нельзя ли на месте, в Сузёме, подобрать?
— В Сузёме! Ты что — всурьез? У нас ведь тут не академия, инженеров не пекут…
— А может, и академия, дорогой товарищ начальник. Кроме шуток, я прошу вас подумать, кто из ваших сузёмских работников подошел бы на должность технорука. Эту вакансию больше терпеть нельзя. А на присылку надеяться пока нечего, по крайней мере до нового выпуска в учебных заведениях… Да тут найдутся кандидатуры, я в этом уверен.
— Задаешь ты мне задачу, инженер. Вроде того вечного двигателя, поди, окажется, как его по-ученому-то?..
— Перпетуум мобиле? — захохотал Дмитрий Иванович. — Ну, авось да этот ваш перпетуум будет проще… Так договорились? Прикиньте на досуге…
Уж на улице Синяков спохватился: окно-то и забыл закрыть. Он не захотел возвращаться в контору, побрел к окну прямо сугробом. Подняв шпингалет, с грохотом захлопнул раму.
Всю ночь донимала Синякова бессонница. Он вертелся на скрипучей кровати, вздыхал, с усилием закрывал глаза, но забыться так и не мог. Думы и думы, беспорядочные, клочковатые, теснились в голове. Старость, что ли, одолевать начинает — пустая ерундовина выбивает из колеи. Бывали времена, трудно доставались эти кубарики, ох как трудно, а рук не опускал. А нынче что-то и просвету не видать, мотаешься, мотаешься, а план трещит. И что тут поделаешь, шут ее знает. Главному инженеру, ишь ты, не по нраву наша техника: одно неисправно, другое без дела стоит… А попробуй-ка в наших условиях обеспечить иной порядок. У нас ведь не цех заводской, Митрий Иванович, у нас лес да болото, коряги да пни. Тут тебе никакой золотой технорук не поможет… Ты говоришь, надо технорука на месте искать, а где его найдешь, он не гриб, под елкой не растет… Кого же в самом деле в техноруки-то предложить? Может, Бызова? Он ничего, на работе дюж, с делом управляется играючи, работяг в руках держит…
Синяков сел на кровати, закурил, покашлял вдоволь. Пришедшая в голову мысль о Бызове неотвязно билась в потемках бессонницы. Черт его знает, предложить, что ли, Бызова? А примут ли? То верно, ни от какой работенки он не бежит, надо — берет топор, надо — орудует аншпугом, тракторист сплоховал, машина стала — он, ни слова не говоря, лезет под колеса, вымажется весь, как леший, а ведь если подходить формально, какое ему до остановки машины дело, он простой лесоруб… Но и то сказать, техноруком-то быть — это не то, что уметь подвинтить гайку… Так, видно… Ну, а кого еще? Ивана Ивановича, что ли, возвести на эту должность? Так, для смеху, пусть занимает… В недавние времена сошло бы, а нынче нет, руками замашут. Из женского полу подавно никого не подберешь… Будь ты неладен, Митрий Иванович, загадал загадку! Не Егора же Бережного выдвигать в техноруки… А отчего бы и не его? Диплома, правда, у него нет, а на Крутой Веретии он, говорят, толково с машинами поступил. Голова у мужика варит, ничего не скажешь. Вот только как мне с ним столковаться да сработаться? Он на поворотах не скор, а свернуть его ежели захотеть, так попотеешь. А что мне с ним делить? Отдам я ему это машинное хозяйство, будь оно неладно, в полное ведение, пусть управляется, как знает. И мне будет меньше мороки. И дело, быть может, пойдет, чем черт не шутит…