Дмитрий Иванович удивился, когда наутро Синяков высказал ему свое предложение.
— Егора Павловича? Гм… А сработаетесь?
— А чего нам делить? Он будет машинами заведовать, я стану кубарики считать, худо ли, — сострил Синяков.
Главный инженер задумался.
— Об этой кандидатуре решать я, сам понимаешь, Федор Иванович, не могу, — сказал он. — Если у тебя впрямь есть такое намерение, тогда сделаем так: пошли свое письменное предложение на имя директора леспромхоза. Согласятся — я не возражаю Дядюшка, конечно, техник-механик доморощенный, но при нужде, говорят, в деревнях и на коровах пахали…
Синяков захохотал.
— Это не корова, а всамделишный бык, бугай.
Он постучал локтем в переборку. Появился деловод. Синяков ему приказал:
— Сочини-ка бумагу на имя директора. Мол, я предлагаю Егора Бережного в техноруки. Убедительнее пиши, охарактеризуй кандидатуру со всех сторон, дескать, подходящий и прочее, ты знаешь…
Через неделю был получен приказ о назначении Егора Бережного техноруком лесопункта Сузём. Синяков позвал его в свой кабинет.
— Вот, Егор Павлович, мы из тебя инженера сделали.
Егор вертел бумагу и так и сяк, ее содержание не сразу дошло до него.
— Что такое, не пойму, — говорил он, вчитываясь в лиловые строчки. — Меня, техноруком? Да вы что, разыгрываете? Так сегодня ведь не первое апреля.
— Ничего не разыгрываем, берись за дело, хозяйничай, — серьезно сказал Синяков.
Бережной смотрел на него, на племянника, переминался с ноги на ногу.
— А ежели не справлюсь? — спросил он.
Синяков встал, потрогал для чего-то конец карандаша, вставленного им же в старую дыру от гвоздя в телефонном футляре, заглянул в окошко, вышел из-за стола и, остановясь против Бережного, сказал:
— Не справимся, так вместе отвечать будем… Так-то, Егор Павлович.
Бережной, не зная, что делать с бумагой, свернул ее четвертушками, сунул в карман, сразу же вынул и положил на стол.
— Ты подшивать, Синяков, будешь или как?
— Подошьем, это не твоя забота.
Дмитрий Иванович, наблюдавший из угла эту сцену, подошел к Егору, протянул ему руку.
— Ну, товарищ технорук, поздравляю с вступлением в должность. Сегодня, видимо, придется принять все техническое хозяйство, познакомиться с ним, а завтра прошу продумать мероприятия по упорядочению эксплуатации тракторного и машинного парка, ремонтно-механической базы, энергетических точек. Обращаю внимание товарища технорука на главное: подбор и расстановку механизаторских кадров. А в общем, дядюшка, приступай и действуй, — сменив официальный тон, заключил Дмитрий Иванович.
— Есть, товарищ главный инженер! — по-военному вытянулся Бережной. — Разрешите идти?
Тяжелый, угловатый, он удивительно легко повернулся и твердо зашагал к дверям. Синяков подмигнул Дмитрию Ивановичу.
— Видал, как мы кадры-то куем в Сузёме?
— Не знаю, товарищ Синяков, как ты к этой кадре еще притрешься, — улыбнулся главный инженер.
Синяков вздохнул.
— Будем притираться как-нибудь, обкатаемся…
Глава десятая
ПЕНИЕ В ДОМИКЕ НА ОКРАИНЕ
Поздно вечером Дмитрий Иванович возвращался из делянки. Кругом было тихо-тихо. В дремотной оцепенелости стояли сосны, чуть освещенные дальними огнями поселка. Телеграфные столбы вдоль дороги гудели ровно и умиротворенно. Изредка с заречной стороны доносилось тявканье собаки, а от проруби слышался девичий смех, звяканье ведер да плеск воды. Дмитрию Ивановичу почудилось, что он слышит приглушенный звук песни. Он остановился, поднял наушник шапки. Да, в крайнем домике улицы пели. И, кажется, пели молитву. По крайней мере мотив походил на церковный. Дмитрий Иванович сообразил: в этом доме жил, насколько помнится, бывший его сосед Ефим Маркович. Конечно, тот дом, вот и доска у калитки с грозной надписью голландской сажей: «Цѣпная собака». Выходит, жив бывший кожевник и, видать, блюдет заветы своей преподобной тещи. Интересно, чем же он занимается?
Пение в домике затихло, и в то время, когда Дмитрий Иванович проходил мимо калитки, она распахнулась. На дорогу вышел Фишка. Он узнал Бережного, прикоснулся рукой к шапке, хотел, ускорив шаги, уйти вперед. Дмитрий Иванович окликнул его:
— Куда заспешил, земляк?
— Да уж поздновато, Дмитрий Иванович…
— А у вас тут что — вечерня была?
— Собирались… Попели, не без этого…
— Значит, жив Ефим Маркович? Здоров ли?
Фиша замедлил шаги, с недоверием вгляделся в лицо главного инженера: что он, шутит? Ефимовым здоровьем интересуется…