После того, что услышал Егор от Платониды о своей жене, ему противно было с ней встречаться. Он жил в Сузёме безвыездно, в Сосновку не заглядывал, и Параня не пыталась проведать мужа. Она, правда, духом не пала и вместо Харлама нашла другого любителя чинить сенные вилы. Но Егор этого не знал, и его донимали угрызения совести. А вдруг Платонида со зла наклепала?
В субботний день Егор укатил под вечер домой. Параня была в бане. Пришла распаренная, помолодевшая. Увидев мужа, ссутулилась, проскользнула в кут. Егор ждал, что жена приоденется и выйдет. Она не спешила. Он сидел на лавке у окна, на привычном «хозяйском» месте, поглаживая ладонью угол стола. Лучше бы не приезжать. Своя изба казалась мужику неприютной, холодной, пустой. Жена не подавала признаков жизни, будто замерла там, за печкой.
— Параня, ты бы вышла хоть, — не выдержал Егор.
— Ну и выйду, — откликнулась та, и голос ее резнул не ухо, а сердце Егора. — Ты ужинать, небось, будешь?
— Небось, буду…
Она собирала на стол, не глядя на мужа. Ходила, виляя бедрами, старалась выставить напоказ в разрез подола блистающую икру стройной ноги. Но делала это будто нечаянно, будто она в избе одна и никого у стола на хозяйском месте нет. Это нелепое кокетство выводило Егора из себя. Душа у него кипела. Твердые Егоровы пальцы дробно барабанили по столу. Он и она молчали. Егор первым прервал нестерпимое безмолвие.
— Рассказывай, жена, как ты без меня жила и живешь…
— Как живет жена, когда муж от нее уехал! Сладко ли? — ответила Параня, тряхнув сережками. И с прищуром посмотрела на Егора.
Тот приподнялся на лавке, оперся кулаками о столешницу.
— А может, сладко? Говори-ка, верная супруга, правду… Не юли… Не скроешься…
Параня побледнела, замерла столбом под тяжелым взглядом мужа. Он ждал, желваки ходили под щеками.
— Что ты, Егорушко! С чего это?..
— Не с чего… По Харламке-то соскучилась ли?
— Все врут, все врут… Ты не верь, все врут…
— Допустим, врут… А не расскажешь ли, как сенные вилы чинили? Не объяснишь ли, зачем чуланные двери хламом заваливала? Не вспомнишь ли, почему твоя чулочная подвязка оказалась в Харламковой дароносице?
Что сделалось с Параней? Она сжалась в комок, кинулась к ногам Егора и потянулась к посыпанному опилками валенку, пытаясь поцеловать его.
— Прости! Прости меня, Егорушко… Бес попутал… Признаюсь… Не казни меня, окаянную, пожалей…
Егор отнял валенок, сказал почти спокойно:
— Казни испужалась. Блудлива, а труслива. Вставай-кось да перестань играть в дрожжанку…
Параня, недоверчиво косясь, встала, горстью захватила разметавшиеся волосы, начала их скалывать шпильками.
— Была ошибка, была… Больше не повторится, Егорушко, — продолжала причитать Параня, всхлипывая. — Верна тебе буду по гроб, ей-богу, вот хоть сейчас провалиться на месте…
— Ну ладно, не провалишься, чего там… А в твою верность нынче мне верить все равно, что в Платонидину святость… Одного поля вы ягодки…
Чувствуя, что острота момента миновала, Параня стала усиленно хлопотать по хозяйству, застучала горшками да кастрюлями, угодливая, готовая повиноваться мужнему взгляду, носила ему на стол блюда, подкладывала ватрушки, притащила целый туесок сметаны. Угощать не смела, делала все молча. И Егор молчал. Он словно забыл о существовании жены, не глядел на нее. А Параня, уйдя в кут за занавеску, беспокойно смотрела в обледенелое окно, прислушивалась к шорохам. Чем дольше тянулся вечер, тем напряженнее чувствовала себя Параня. Она ждала сегодня совсем не мужа. И вот теперь не знала, как быть. Не скор на поворотах Егор, не легко его вывести из себя, но после всего происшедшего сегодня и от него можно ждать всякого… Ей хотелось выйти из избы, предупредить жданного гостя, выпутаться из беды. Но выйти она не смела и все ждала, ждала…
— Ты, Егор Павлович, устал с дороги-то. Может, спать хочешь?
Егор не ответил. Расстелил на лавке под полатями свой полушубок, положил валенки в изголовье, прикрыв их рушником. Параня ликовала. Она взяла лампу, унесла в кут, привернула фитиль. Егор уж стал засыпать, как за окном послышался шорох и в раму постучали. Параня накинула ватник, схватила ведро с помоями и побежала из избы.