Захарий кивал, будто все понял.
— Стало быть, вы хорошо знакомы с тем, кто приглашает нас отобедать?
— Не с ним, а с его отцом. Сынок схож с папашей не больше чем нектандра с красным деревом. — Лоцман неодобрительно хрюкнул. — Чего я терпеть не могу, так это ученых туземцев. Старик знал свое место, его нипочем не увидишь с книжкой. А молокосос напускает на себя — ну прям тебе важная шишка. Вообще-то их род не шибко знатный, дворянство им пожаловали как бакшиш за верность Короне. — Теперь мистер Дафти презрительно фыркнул. — Нынче всякий бабу, разжившийся парой акров, корчит из себя невесть что. А этот молодой паршивец еще цедит через губу, будто персидский падишах. Услышите, как он чешет по-английски, — ну точно макака, что вслух читает “Таймс”. — Толстяк ухмыльнулся и крутанул трость. — Ну вот еще развлечение, кроме жратвы, — ученая обезьяна.
Помолчав, лоцман хитро подмигнул:
— Ходят слухи, что скоро молодцу кердык. Говорят, казна его шибко оскудела.
Захарий больше не мог притворяться, что все понимает.
— Ке… кердык? — сморщился он. — Ну вот опять слово, которого я не знаю.
Ответом на честное признание стала суровая отповедь — дескать, хватит уже выставлять себя безмозглым гуддой.
— Гудда — это осел, если вас интересует, — пояснил лоцман. — Здесь Индия, и саибу негоже выглядеть набитым дураком. Если не врубиться, что к чему, вам каюк, и ждать недолго. Это не Балтимор, тут джунгли, где в траве затаились кобры, а на деревьях макаки. Коли не угодно, чтобы вас надули как последнего олуха, ошарашьте туземцев парой словечек на зуббен.
Поскольку выволочка была сделана строгим, но снисходительным тоном наставника, Захарий отважился уточнить значение слова “зуббен”.
— Местный жаргон, голуба, — терпеливо вздохнул лоцман. — Освоить его легко, но пользоваться надо с умом. Просто слегка пересыпайте им свою речь, перемежайте с бранью. Упаси вас бог слишком чисто говорить на урду или хинди — примут за туземца. И не мямлите, а то решат, что вы чи-чи.
Захарий беспомощно помотал головой:
— Что такое чи-чи, мистер Дафти?
— Чи-чи, лип-лап…[23] Вы что, не знаете? — Лоцман укоризненно приподнял бровь. — Ну, полукровка, понимаете? Усекли? Такому здесь не светит, дорогуша, с дегтем ни один саиб за стол не сядет. Тут с этим строго. Надо оберегать наших биби, в смысле дамочек. Одно дело, когда сам изредка макнешь стило в чернильницу. Однако гиену нельзя пускать в курятник. Чуть что, и черного мерзавца засекут кнутом.
Захарий уловил неприятно кольнувший намек. За два дня он успел полюбить толстяка-лоцмана, под личиной крикуна-грубияна угадав добрую и благородную душу. Казалось, мистер Дафти обиняком его предупреждает.
Захарий побарабанил пальцами по перилам и отвернулся:
— Пожалуй, мне стоит переодеться.
— Да уж, надо предстать во всей красе, — кивнул лоцман. — Слава богу, я догадался прихватить чистые подштанники.
Вскоре боцман Али, которого вызвали из рубки, появился в каюте и разложил на койке одежду. Захария уже не прельщала возможность щеголять в чужих роскошных нарядах, и он испуганно воззрился на голубой китель из великолепной саржи, черные нансуковые панталоны, полотняную сорочку и белый шелковый галстук.
— Ну нет, — устало сказал он. — Надоело выкобениваться.
Боцман вдруг стал неуступчив.
— Носить, — тихо, но твердо произнес он, встряхивая брюки. — Зикри-малум теперь важный саиб. Надо правильный одежа.
Захария удивила серьезность его тона.
— Вот еще! Тебе-то на кой черт это сдалось?
— Малум надо быть настоящий саиб. Ласкары хотеть, он теперь быть капитан-мапитан.
— Чего?!
Захария вдруг осенило, почему боцману так важно его преобразить: ему надлежит стать командиром, “свободным мореплавателем”, в которые ласкарам путь заказан. Боцман и команда считали его почти своим, но в то же время он мог принять немыслимый для них облик, и потому его успех станет их успехом.
Придавленный грузом ответственности, Захарий рухнул на койку и закрыл руками лицо.
— Ты не понимаешь, о чем просишь, — выдохнул он. — Полгода назад я был всего лишь корабельным плотником. Подфартило — стал вторым помощником. Но про капитана забудь, это не по мне. Ни теперь, ни потом.
23
Чи-чи (