— Прекрасно! Теперь еще: вы не решаетесь ответить на последний вопрос, но недавно вы мне сказали, что ваши сестры, которые живут в Батавии, не имеют других средств к существованию, кроме вашей поддержки, не правда ли? Не в этом ли причина вашего страха, причина того, что я называю половинчатостью?
— Да!
— Напишите это.
Фербрюгге записал и эти свои слова. Его заявление лежит передо мной!
— Хорошо, — сказал Хавелаар, — теперь я знаю достаточно. — И он отпустил Фербрюгге.
Хавелаар вышел в сад и стал играть с маленьким Максом, целуя его с особенной нежностью. Когда мефроу Слотеринг ушла, он отослал ребенка и позвал Тину к себе в комнату.
— Милая Тина, у меня к тебе просьба: я хотел бы, чтобы ты с Максом уехала в Батавию. Сегодня я подаю жалобу на регента.
Она кинулась ему на шею и впервые проявила непослушание. Она кричала, плача:
— Нет, Макс! Этого я не сделаю... Мы будем есть и пить вместе!
Разве не прав был Хавелаар, утверждая, что Тине столь же непозволительно сморкаться, как и женщинам Арля?
Он написал и отослал письмо, копию которого я привожу ниже.
После того как я описал вкратце условия, в которых возникло это послание, мне незачем указывать на бесстрашное исполнение долга, о котором оно свидетельствует, равно как на благородную гуманность, побудившую Хавелаара к попытке заранее защитить регента от слишком тяжкого наказания. Но не лишним будет указать при этом на проявленную им осторожность: он ни словом не упомянул о только что сделанном им открытии, чтобы не ослабить определенности и обоснованности своей жалобы важным, но еще не доказанным обвинением. Он имел в виду вырыть труп своего предшественника и подвергнуть его медицинскому освидетельствованию, как только регент будет удален, а его приспешники обезврежены. Но ему не дали этого сделать.
В копиях с официальных документов, дословно совпадающих с оригиналами, я позволил себе лишь заменить нелепые титулы простыми местоимениями. Я надеюсь, что мои читатели проявят хороший вкус и не будут возражать против этого изменения.
«№ 88. Рангкас-Бетунг, 24 февраля 1856.
Секретно. Срочно.
Резиденту Бантама.
Вступив в должность месяц назад, я главное свое внимание обратил на изучение вопроса о том, как туземные главари выполняют свое обязательство перед населением при использовании его на работах, при взимании пундутана[156] и так далее.
Очень скоро я обнаружил, что регент по собственному почину и в своих интересах сгоняет на работы людей в количестве, значительно превышающем число панченов и кемитов[157], разрешаемое ему законом.
Я колебался, послать ли мне тотчас же официальную реляцию, или же, как мне хотелось, побудить регента к отказу от его действий посредством мягкости или хотя бы угроз, дабы достигнуть того, чтобы прекратились злоупотребления и, в то же время, чтобы этот старый слуга правительства не встретил сразу чересчур сурового отношения к себе, в особенности принимая во внимание плохой пример, который ему, по-видимому, подавали раньше. Я имел также в виду то обстоятельство, что он ожидал посещения двух родственников, регентов Бандунга и Чанджора, по крайней мере последнего наверняка, — тот, если не ошибаюсь, уже находится в пути с большой свитой, вследствие чего регент подвергнут был большему соблазну, чем когда-либо, — и, наконец, ввиду ограниченности его материальных средств, из-за чего он был, так сказать, вынужден, хотя бы и незаконным путем, принять необходимые подготовительные меры к этим визитам.
Все это побудило меня примириться с уже совершенными им нарушениями закона, но я ни в коем случае не намерен проявлять снисходительность в дальнейшем.
Я настаивал на немедленном прекращении всех незаконных действий.
Об этой предварительной попытке побудить регента добром к исполнению его долга я немедленно же сообщил вам.
Но выяснилось, что он с грубым бесстыдством презрел все мои указания, и поэтому я считаю себя обязанным, на основании моей присяги, довести до вашего сведения:
что я обвиняю регента Лебака раден-адипатти Карта Натта Нагару в злоупотреблении законной властью посредством неправомерного использования труда подчиненных и заявляю, что подозреваю его в вымогательстве поставок натурою бесплатно или же за произвольное, недостаточное вознаграждение;
что я, далее, подозреваю паранг-куджангского деманга (его зятя) в соучастии в вышеназванных преступлениях.
Чтобы надлежащим образом расследовать это дело, я беру на себя смелость предложить вам уполномочить меня:
1. Со всей возможной поспешностью отправить вышеназванного регента Лебака в Серанг и принять необходимые меры к тому, чтобы он ни перед своим отъездом, ни в пути не имел возможности, посредством подкупа или как-нибудь иначе, повлиять на свидетелей, которых мне придется вызвать.
157
Папчены и кемиты - сторожа и слуги, несущие свои обязанности безвозмездно, как повинность.