Глубокая пропасть лежит между Эрвином фон Штейнбах и нашими архитекторами! Уже несколько лет, как эту пропасть стараются засыпать. И в Кёльне возобновили постройку собора. Но возможно ли вновь связать оборванную нить? Возможно ли в наши дни вновь обрести то утраченное, что некогда составляло силу и церковного фогта и зодчего? Я в это не верю. Денег, правда, добудут, а на них можно купить и камень и известь. Можно оплатить архитектора, создающего план постройки, и каменщика, укладывающего камни. Но не купить за деньги безумное и тем не менее вызывающее благоговение чувство, сделавшее из замысла этого здания поэму, на века запечатленную в граните и мраморе молитву, обращенную к самому сердцу народа...
Итак, на границе между Лебаком и Пандеглангом царило в то утро необычное оживление. Сотни оседланных лошадей заполнили дорогу. Не менее тысячи человек — а это очень много для здешних мест—сновали взад и вперед в нетерпеливом ожидании. Здесь были представители власти деревень и округов со всею их свитой, а судя по прекрасному арабскому скакуну в богатой сбруе, грызшему серебряные удила, тут присутствовало и начальство высшего ранга. Так оно и было. Регент Лебака, раден-адипатти Карта Натта Негара[45], с большой свитой покинул Рангкас-Бетунг и, несмотря на свой преклонный возраст, покрыл расстояние в двенадцать — четырнадцать палей[46], отделявшее его резиденцию от границы соседней местности Пандегланг.
Ожидалось прибытие нового ассистент-резидента, и обычай, имеющий в Индии более чем где-либо силу закона, требовал, чтобы чиновнику, которому доверено управление округом, была устроена торжественная встреча. Присутствовал и контролер[47], человек среднего возраста, который со времени смерти прежнего ассистент-резидента несколько месяцев исполнял его должность, как следующий за ним по чину.
Как только стало известно о прибытии нового ассистент-резидента, был спешно сооружен пендоппо. В него поставили стол и несколько стульев и приготовили прохладительные напитки. В пендоппо регент и контролер ожидали прибытия нового начальника.
После широкополой шляпы, зонтика или дупла дерева пендоппо является, несомненно, простейшим выражением идеи крова. Вообразите четыре или шесть бамбуковых шестов, воткнутых в землю и соединенных между собой вверху такими же шестами, а сверху покрытых навесом из длинных листьев водяной пальмы, именуемой там атап, и вы получите представление, что такое пендоппо. Как видите, просто до необычайности. Оно предназначено здесь действительно лишь для кратковременной остановки европейских или туземных чиновников, которые собираются приветствовать на границе свое начальство.
Я не совсем правильно выразился, когда назвал ассистент-резидента начальником также и по отношению к регенту. Тут необходимо сделать отступление касательно административного устройства этих местностей.
Так называемая Нидерландская Индия — прилагательное «нидерландская» представляется мне не совсем точным, но оно принято официально — в смысле отношения метрополии к туземному населению делится на две очень отличающиеся друг от друга части. Одна часть состоит из племен, князья и князьки которых признали господство Нидерландов. Там управление в большей или меньшей степени оставалось в руках туземных главарей. Другая же часть, к которой принадлежит и Ява, всецело подчинена Нидерландам, за одним ничтожным и, быть может, лишь кажущимся исключением[48]. Здесь нет речи о дани, о подати, о союзе. Яванец — нидерландский подданный. Король Нидерландов — его король. Потомки его князей и владык — теперь нидерландские чиновники; они назначаются, перемещаются, повышаются в ранге и увольняются генерал-губернатором, правящим от имени короля. Преступников судят и наказывают по законам, предписанным Гаагой. Налоги, которые платит яванец, поступают в нидерландское казначейство.
Именно об этой части нидерландских владений, которая составляет по сути дела часть нидерландского королевства, и пойдет главным образом речь на этих страницах.
При генерал-губернаторе имеется совет, который не обладает, однако, решающим правом голоса. В Батавии — столице Явы — различные отрасли управления распределены по департаментам, каждый во главе с директором, образующим соединительное звено между генерал-губернатором и резидентами в провинциях. Для разрешения вопросов политического характера все эти должностные лица обращаются непосредственно к генерал-губернатору. Слово «резидент» восходит еще к тому времени, когда Нидерланды господствовали над населением не непосредственно, но в качестве сюзеренов, имея при дворах правящих князей своими представителями резидентов. Князей больше нет; резиденты стали правителями провинций — губернаторами. Круг их деятельности изменился, однако наименование сохранилось.
45
Раден-адипатти Карта Натта Негара. — Три последние слова обозначают имя, а два первые — титул. Из яванских титулов пангеранг приблизительно соответствует принцу; раден-адипатти — нечто вроде графа, ниже его — просто раден; а еще ниже — томмонгонг. (Прим. автора.)
47
Контролер — являлся заместителем ассистент-резидента. Помимо этого, в его обязанности входило наблюдать за порядком в земельных делах, за выполнением туземцами предписаний о разведении тех или иных культур и за общей отчетностью.
48
Другая же часть... всецело подчинена Нидерландам, за одним ничтожным и, быть может, лишь кажущимся исключением. — Речь идет о «княжеских владениях» —резидентствах Джокьякарта и Суракарта, находящихся на южном берегу Явы. Еще в 1910 г. Джокьякарта находилась под номинальной властью султана (в действительности вассала голландского правительства). В Суракарте «правил» король, предки которого именовали себя «сусухунан», что голландцы переводили как «император».