— Замечательные планы, — мрачно проворчал Макс, вспомнив выражение лица Камиллы, когда он в последний раз видел ее.
Она смотрела на него с жалостью. С неприязнью. Ее слова до сих пор отдавались эхом в его голове.
Ты не можешь мне дать того, что я хочу, Макс. Ребенка. Поэтому я ухожу к тому, кто это сможет.
Макс поставил чашку на стол и, засунув руки в карманы, покачнулся на каблуках. Вот почему он уверен, что Джулия солгала ему. Он знал, что у него не может быть детей. Он был бесплоден. Он давно оставил свою мечту построить семейную империю Ролландов.
Раздался короткий стук, и в дверь просунулась голова его помощника Тома Дохени.
— Мистер Ролланд. К вам пришла женщина. Мисс Прентис. Говорит, у нее срочное дело.
Макс улыбнулся, но, судя по застывшему лицу Тома, вряд ли это была приятная улыбка.
— Впусти ее.
Глава четвертая
Закончив свое объяснение, Джулия повернулась к Максу лицом. Девушка не могла заставить себя посмотреть на него, пока рассказывала об этом ужасном письме. Она не могла взглянуть ему в глаза и признать, что у нее нет достаточно денег, чтобы заплатить шантажисту. И самое главное, не могла сказать, зачем, собственно, пришла сюда.
Пришла просить о помощи.
Макс сидел на краю огромного стола, вытянув вперед скрещенные ноги. Бесконечно текли секунды, отмеряемые тяжелыми ударами сердца. Во рту у Джулии пересохло, желудок сжался в тугой комок, и взгляд зеленых глаз Макса не мог заставить ее чувствовать себя лучше.
Не выдержав, она нарушила молчание:
— Не собираешься ли ты что-нибудь сказать?
Макс сложил руки на груди и, наклонив голову, спросил:
— Почему ты пришла с этим ко мне?
— Потому что это твой ребенок, — сказала она и сразу же поняла, что это был неверный ход.
— Не начинай заново. — Было странно, что словам удалось прорваться сквозь его стиснутые зубы. — Давай просто придерживаться фактов. — Оттолкнувшись от стола, Макс прошелся по комнате.
Джулия, не отрываясь, следила, как его длинные ноги бесшумно ступают по толстому ковру. Солнечный свет рассеивался затемненными стеклами, звуки города были почти не слышны. Казалось, будто она и Макс остались одни во всем мире.
— Я себе это так представляю, — начал он, меряя шагами комнату, — ты беременна и не хочешь, чтобы это стало известно.
— Верно. Если этот шантажист знает свое дело… — Она запнулась, не решаясь облечь в слова свои страхи, что мучили ее с тех пор, как она открыла этот чертов конверт.
— Ты стала бы объектом для сплетен на долгие месяцы.
— Годы, — поправила она его. — Моему ребенку пришлось бы слышать шепот за своей спиной. Я просто не могу допустить, чтобы это случилось.
— Но рано или поздно ты все равно столкнешься с этой проблемой.
— К тому времени я что-нибудь придумаю, — сказала Джулия, пытаясь убедить в этом не только Макса, но и себя. — Я не могу позволить, чтобы это свалилось на меня сейчас.
— А почему ты не пошла с этим к отцу ребенка?
Девушка внимательно посмотрела на него. Неужели Макс действительно думает, что она из тех женщин, которые, забеременев от одного мужчины, могут потом доказывать другому, что именно он отец ребенка? Судя по его презрительной усмешке, так он и думал.
— Он не поверит мне, — наконец сказала она.
— А меня ты выбрала как наименее чувствительного ко лжи, так, что ли?
Джулия вздрогнула, как от удара. На что она рассчитывала, отправляясь сюда? Можно сказать, по собственной воле вошла в логово ко льву, попросила его открыть пасть и засунула туда голову.
— Знаешь что? — сказала Джулия, встав с кресла и направляясь к двери. — Я поняла, что это было ошибкой. Забудь, что я была здесь.
Макс оказался с ней рядом, прежде чем она успела взяться за ручку двери. Его рука крепко обхватила ее локоть. Пытаясь освободиться, девушка наградила его таким взглядом, который мог бы заморозить на месте.
— Дай мне уйти, Макс.
— И не подумаю. — Подтащив Джулию к столу, он легонько толкнул ее в одно из кресел. — Мы не поговорили.
Она бросила на него еще один убийственный взгляд.
— По-моему, мы уже сказали друг другу все, что могли.
— А по-моему, нет. — Он опустился в кресло рядом и, уперев локти в колени, пристально посмотрел на нее. — Для меня это главный вопрос: почему ты пришла ко мне?
Ее спина стала настолько прямой, насколько это вообще было возможно. Собрав оставшуюся гордость, она завернулась в нее, словно в королевский плащ.