— Люди говорят, что он холоден, расчетлив и безжалостен, — продолжал Дональд, хотя его жена не слушала его, а Джулия не хотела слушать. — Он мог бы стать серьезной силой в городе, если бы у него было соответствующее происхождение.
— У него неплохо получается и без этого, — заметила Джулия.
Дональд нахмурился.
— Не сомневаюсь. Но для таких, как он, все же существует предел.
— Потому что у него не голубая кровь? — Джулия встала с кресла и посмотрела на родителей. — Это нелепо. Макс умный и способный человек и добился всего собственным трудом.
— Вот именно. — Дональд многозначительно наклонил голову.
Солнечный свет, проникая сквозь окна, отражался от белых стен и пола, и глаза Джулии уже начинали болеть от этой сверкающей белизны. Почему она так беспокоилась, что скажут ее родители насчет ребенка? Почему она так боялась, что может оборваться последняя ниточка, связывающая ее с семьей?
Ведь на самом деле она никогда не имела семьи. Она всегда была одна.
По крайней мере, до сих пор.
Теперь у нее был ребенок.
И у нее был Макс.
— Просто невозможно, чтобы ты серьезно собиралась выйти за него замуж. — Это прозвучало не как вопрос, а, скорее, как утверждение.
— Напротив, с каждой минутой мое намерение становиться все более серьезным. — Джулия перекинула через плечо ручку своей кожаной сумочки.
— Джулия, не делай то, о чем будешь потом жалеть, — предупредил отец.
— Я уже сделала это, папа, — сказала девушка, поворачиваясь к двери. — Я пришла сюда, ожидая получить поддержку. Но теперь жалею об этом…
Джулия быстро пересекла комнату, вышла в коридор и начала спускаться по лестнице. На последней ступеньке она обернулась, услышав за собой шаги.
В самом конце лестницы стояла Маргарет Прентис, холодная и неприступная.
— Что, мама?
— Не надейся, что мы с отцом признаем твой брак. Если ты это сделаешь, ты повернешься спиной к своей семье.
Маленький комок страха привычно сжался в ее животе, но, сделав глубокий вдох, она почувствовала, как он отпустил ее.
— Я понимаю это, мама. До свидания, — сказала Джулия и закрыла за собой дверь.
На следующий день Джулия была слишком занята, чтобы думать о своих родителях. Она готовилась к свадьбе.
— Свадьба должна быть шикарной, — сказала Аманда, когда подруги устроились в креслах в «Парк-кафе». Открыв кожаный кейс, она вытащила органайзер и просмотрела свои записи. — Я знаю, Макс бы хотел, чтобы все прошло достаточно быстро, но, — Аманда подмигнула Джулии, — это вовсе не значит, что свадьба должна быть скромной. Я знаю хороших поставщиков продуктов, и еще я хотела бы, чтобы ты посмотрела предложения нескольких флористов.
Джулии хотелось бы углубиться в свои собственные записи, никак не связанные с предстоящей свадьбой. Она стояла во главе проекта, частично финансируемого их фондом, и несколько моментов просто необходимо было обдумать, и немедленно.
— Почему бы тебе самой не выбрать поставщика, Аманда? Последнее время меня тошнит от одной мысли о еде.
Слегка нахмурившись, Аманда потянулась к своему кофе и сделала большой глоток.
— Мне кажется, что ты чувствуешь себя не в своей тарелке с тех пор, как побывала у родителей.
— Можешь ли ты меня винить за это? — Джулия улыбнулась, в который раз сказав себе, что все будет хорошо. У нее есть ее работа, ее ребенок, а скоро у нее будет и собственный муж. В комплекте с брачным договором и недоверием к ней…
— Кто бы мог винить тебя? Я просто хочу сказать, что день свадьбы приближается, и ты должна уделить этому какое-то внимание.
Джулия закрыла блокнот, вздохнула и откинулась на спинку кресла. Во время ланча в кафе всегда было много народу и стоял такой шум, что можно было не опасаться, что их кто-то услышит.
— Это вовсе не из-за свадьбы и не из-за родителей, — сказала она, все же чуть понизив голос. — А из-за того, что через несколько дней мне придется переехать к Максу.
Аманда рассмеялась.
— Ну а как же иначе, солнце мое. Ты же за него замуж выходишь.
— Знаю, знаю. — Джулия нахмурилась. — Но жить с ним это как-то… Я буду все время чувствовать его недоверие.
— Почему?
— Ты вспомни, из-за чего мы решили пожениться. К тому же он до сих пор не верит мне.
— Ну что ж, он идиот. Мы уже решили это, — сказала Аманда, возвращаясь к своим записям.
— Нет, я серьезно. Как мне убедить его, что он отец?
— Не надо тебе ни в чем его убеждать, пока не родится ребенок. А потом сделаешь ДНК-тест.
— Значит, мне семь месяцев придется жить с мужем, считающим меня лгуньей?