Макс придвинулся к ней ближе. Джулия беспокойно оглядывалась вокруг, словно ища лазейку, чтобы ускользнуть от него. Он наклонился к ней. Глаза девушки расширились, дыхание участилось, маленькая жилка забилась на ее виске.
Макс улыбнулся, наслаждаясь произведенным эффектом, если не считать того, как откликнулось на это его собственное тело. Но, черт возьми, разве он мог заставить себя отодвинуться от нее? Макс чувствовал ее запах, почти лишивший его самообладания.
Джулия подняла руки и попыталась оттолкнуть его, но не смогла сдвинуть его ни на дюйм. В отчаянии она воскликнула:
— Макс, но ты же не можешь вот так просто распоряжаться моей жизнью!
Один уголок его рта чуть дрогнул. Он провел пальцами по ее щеке.
— Ты думаешь, это то, что я пытаюсь сейчас делать?
Джулия оттолкнула его руку.
— А разве нет?
— Нет, — сказал он. Черт, Джулия ему нравилась такой, какой была. Догматичной, упрямой и безудержно страстной — вот почему она позволила себе упасть с ним в постель в первую же их встречу.
Как только он ее увидел, то сразу почувствовал, что хочет ее. И искры, вспыхнувшие между ними в ту ночь, разгорелись ярким пламенем. Он до сих пор продолжал удивлялся, что Джулия Прентис, давно вступившая в жизнь, полную всевозможных правил и ограничений, так свободно отдалась своей страсти.
Та ночь стала откровением для него. Он впервые заглянул за фасад, который являла обществу женщина в идеально сидящем костюме и с соответствующим поведением. С тех пор ее образ преследовал его. Джулия была интригующей смесью застегнутой на все пуговицы дамы из высшего общества и ничем не сдерживаемой сирены. Ее близость возбуждала и заставляла желать ее снова.
Даже если их брак и будет временным, Макс собирался использовать каждую минуту, чтобы получить то, чего он хотел. Он хотел ее. Он хотел ее ребенка.
И он привык получать то, что он хотел.
— Если ты не собираешься вдавить меня в эту стену, тогда отодвинься немного.
Макс хлопнул рукой по шершавому камню рядом с ней. Камень начал уже согреваться под теплым утренним солнцем. По улице струились запахи машин, кофе, горячих хот-догов. Это было обычным утром в Нью-Йорке, и все вокруг, все запахи и звуки, окружавшие его, были похожи на старых друзей,
— Я отодвинусь, как только мы поженимся.
Джулия нахмурилась.
— Как я могу быть в этом уверена?
Он пожал плечами.
— Потому что я это тебе говорю.
— О, — она со вздохом закатила глаза, — это, конечно же, все меняет.
Макс улыбнулся, оценив ее иронию. Каким бы ни был их брак, скучать им не придется.
— Давай просто сделаем это. Поженимся. Покончим с шантажом и… — Он оборвал себя на полуслове, увидев, как расширились ее глаза. — Что? Что такое?
— Насчет шантажа… — Она открыла кожаную сумочку. — Я собиралась сказать тебе об этом сразу же, как мы встретились, но ты был так увлечен всякими дерективами и указаниями, что я просто забыла.
Макс не обратил внимания на ее насмешку.
— О чем? О чем ты хотела сказать?
Девушка вытащила конверт.
— Вчера достала из почтового ящика.
Макс взял конверт и, прочитав записку, выругался сквозь зубы.
— По крайней мере, это доказывает, что, кто бы ни стоял за этим, он хорошо знает, что происходит в твоем доме.
— Очевидно. — В этот раз ее глаза уже не метали молнии, напротив, в них читалось смущение и беспокойство. — Иначе как бы он мог узнать, что я собираюсь замуж?
Нахмурившись, Макс положил письмо в конверт и засунул его в карман пиджака.
— Ты права. Каким-то образом он получает о тебе информацию. Мы не объявляли о нашей свадьбе, так что он мог об этом узнать, только поддерживая с кем-то связь в твоем доме. Либо он сам живет в доме 721, либо знаком с кем-то из жильцов.
— Это может быть кто угодно, — пробормотала она.
— Конечно. — Он огляделся, словно надеясь увидеть знакомое лицо, внимательно наблюдающее за ними. — Как только мы поженимся, тебе больше никто не будет угрожать. А пока я отнесу это письмо детективу Макгрею, а ты… — (Она вопросительно посмотрела на него.) — А ты в это время отправишься с документами к своему адвокату, чтобы он быстренько просмотрел их. А потом пойдешь домой собирать вещи. Чем скорее ты ко мне переедешь, тем скорее все неприятности останутся позади.
Она кивнула.
— Хорошо. Ужасно не хочется признавать, что ты прав, но… Во всяком случае, на этот раз.
Макс поднял левую бровь и взглянул на Джулию сверху вниз.
— Похоже, я выиграл войну.
— Не войну, — улыбнулась она, — просто битву.