— Извольте…
— Покорнейше вас благодарю. Черт те возьми! Везет мне. До приятного свидания!
— Не будете бить жену завтра?
— Ни-ни! Расцелую чертовку. Господи… чай я не зверь какой, стану ни с того ни с сего терзать человека! Чай жена мне она, Настька-то. Живем хорошо… Иду-с я!
И он ушел…
Как вы полагаете — надул он меня?
Бил он вчера жену или нет?
И как вы полагаете, — сколько бы он взял с меня за то, чтобы не бить жену никогда больше?
Это, конечно, невозможно, но для примера, сколько бы это стоило?»
С сердечной теплотой и душевным сочувствием писал Горький о бедном городском люде, о нещадной эксплуатации рабочих. Силой печатного слова он защищал городскую бедноту, которую всячески обижают и угнетают.
«Если вы на улице встретите интенсивно чумазого мальчика с кипой печатной или чистой бумаги в его руках или на его голове, вы можете безошибочно сказать:
— Вот идет мальчик из типографии!
Мальчик из типографии — совсем особенный мальчик.
Во-первых, он желтоватого цвета — потому что отравлен свинцовой пылью.
Во-вторых, он очень сонного вида — потому что много работает и мало спит.
В-третьих, у него непременно где-нибудь на физиономии, на руке, на шее есть болячки, — это его задело машиной и рану растравил свинец…»
Писателя возмущало царившее в городе бескультурье, тяжелое положение, в котором находился учитель.
«Когда я, — писал он, — встречаю женщину с лицом бледным и утомленным, с темными пятнами под глазами, женщину, которая идет торопливой походкой человека, не имеющего ни одной свободной минутки, и помимо утомления имеет на лице и во всей фигуре нечто, внушающее уважение к ней, — я думаю про себя:
— Это, наверно, учительница…
Затем я вздыхаю и думаю про себя об одном из мучительных видов каторжной работы, о том ее виде, который называется «педагогической деятельностью».
«Что вообще хорошее и важное для города сделало наше богатое купечество, — спрашивал Горький, — что оно делает и предполагает сделать?
Я знаю за ним одно дело — это ненависть к местной прессе и преследование ее разными путями».
И действительно, обличение «сильных мира сего», их семейного произвола, нещадной эксплуатации рабочих, самодурства и беззакония — пришлось не по душе самарским воротилам. Двое рабочих, нанятые за три рубля «обиженным» в фельетоне Иегудиила Хламиды заводчиком, пытались избить писателя. В другой раз обозленный на Хламиду трактирщик, не застав в редакции Горького, набросился с кулаками на редактора.
С первых шагов в жизни и до последних дней Горького волновали проблемы культуры. Он выступил в литературе в то время, когда в России зарождаются декадентские, упадочные течения в искусстве.
Декадентство возникло в атмосфере жестокой политической реакции конца XIX века. Начав с протеста против буржуазного общества, обывательщины, декаденты скоро пришли к пессимизму, мистике, страху перед народной массой. Занесенное в Россию из Франции, декадентство нашло здесь достаточно питательную почву для развития. Русская буржуазия была падкой на все иностранное. Обстановка политической реакции в стране, преследование всякого проявления передовой, революционной мысли, незнание широкими слоями русской интеллигенции путей развития страны и человечества способствовали появлению в России декадентских течений в литературе и искусстве.
Молодой писатель и журналист начал непримиримую борьбу с проявлениями декаданса — индивидуализмом, субъективизмом, пессимизмом, бегством от современности, отрицанием общественной роли искусства: «декаденты и декадентство — явление вредное, антиобщественное, — явление, с которым необходимо бороться», — писал Горький. В то же время он видел сложность и противоречивость декаданса, признавал высокие достижения символистов в области мастерства стиха, с болью в сердце писал о писателях-декадентах как людях с «более тонкими нервами и более благородной душой», которые «плутали в темной жизни», «ища себе в ней чистого угла», «выхода вон из буржуазной клоаки».
Декадентской вымученности формы, болезненной изощренности Горький противопоставляет нетленную красоту шедевров классического искусства: «В сущности, все эти изваяния из мрамора — просты. И именно потому они так красивы», — пишет он о древнегреческих статуях.
3
Литературная жизнь эпохи, когда Горький начал свой творческий путь, была сложной и противоречивой. На книжном рынке появлялось множество убогого обывательского чтива — повестей и романов, поверхностно и неглубоко описывавших личные отношения героев, восхвалявших буржуазный прогресс и его деятелей. «Будь верен жене, молись о ней по молитвеннику, наживай денег, люби спорт и твое дело в шляпе и на этом и на том свете», — иронически писал о такой литературе Чехов. Зарождаются в эти годы и упаднические декадентские течения.