Одновременно Артур открывал и включал компьютер, набирал короткий текст: ' Эксперименты прошли удачно. Есть деловое предложение. Прошу аудиенции. Артур Холод '.
И отправил электронной почтой Захарову.
— Захаров просматривает почту два раза в день, поэтому надеюсь на быстрый ответ…
Артур не стал выключать ноутбук, оставив его в режиме ожидания. Просто убрал с кровати и отвернул экран к стене.
И начал дарить Марине нежность.
После близости и душа Артур проверил ящик, вслух прочел:
«О месте и времени аудиенции вам сообщит Дружников. Максим Захаров».
На другой день Артур повез Марину к себе на квартиру, которая находилась в элитной, исторической части города на набережной Невы.
Погода стремительно портилась и Артуру показалось, что Марина с содроганием бросает взгляд на неспокойную, свинцовую воду реки. Вошли в квартиру, Артур показал Марине свои роскошные апартаменты.
— Ты живешь в музее. Что — то мне не очень здесь нравится…
— Моя бывшая настояла на покупке этой квартиры. Но я купил ее на имя Ники. После развода Ника осталась со мной, ну и я, как опекун, в ее квартире…
Артур открыл старинные деревянные рамы на окнах, чтобы проветрить огромную гостиную, где стояли фортепиано, синтезатор и звукозаписывающая аппаратура.
— Здесь у меня что — то вроде студии…
Артур открыл крышку фортепиано, собрался сесть за инструмент. Но в открытые окна ворвался шум разбушевавшейся стихии. Шумно и обильно лил дождь, сверкали молнии, с сухим треском лопающегося от огня стекла, грохотал гром. Артур быстро закрыл окна, а когда обернулся, увидел, что побледневшая Марина крепко держится за подлокотники кресла. Ей явно было плохо.
— Что с тобой, Солнышко? Ты беременна?
— Нет… С раннего детства во время грозы меня мучает кошмарное видение — бушующий грозовой океан, ломающий надвое, как щепку, роскошную яхту, плач ребенка…
Артур обнял Марину:
— Успокойся, родная, все хорошо… Лучше бы я на твоем пианино играл эту злополучную мелодию.
Марина через силу улыбнулась:
— Какая разница, где играть… Гроза бушует и над нашим домом…
Глаза Артура засияли от радости и счастья. Он опустился на колени, начал целовать Марине руки.
— Может быть ты все — таки сыграешь мне свою новую мелодию?
Марина немного пришла в себя и с мягкой иронией улыбнулась Артуру…
Через четыре дня позвонил Семен, аудитор Санкт — Петербургской штаб — квартиры Максима Захарова и сообщил, что Артуру следует явиться на аудиенцию в Москву, и, что билеты туда и обратно ему заказаны.
Марина не смогла проводить Артура, было много работы в отделе, встретить тоже не смогла, потому что как раз вместе с Олегом находилась в клинике.
Со встречи с Захаровым Артур прилетел окрыленный, провел совещание и ребята регулярно стали ездить на полигон, по выражению Алексея Свиридова, технического заместителя Артура «пускать самолетики».
В такие дни Марина успевала навести дома порядок и переделать другие домашние дела. Но главное — порисовать.
В один из дней, когда никто никуда не ехал и все работали в офисе, пришел курьер с пакетом для Артура.
Артур не отрывал взгляд от монитора: — Бек, распишись, мне некогда.
Улугбек расписался, взял у курьера пакет.
— Прочти, пожалуйста.
Администратор вскрыл пакет, прочел:
— Уважаемый Артур Петрович, десятого августа сего года вам надлежит прибыть в г. Цюрих (Швейцария) в резиденцию Максима Захарова на ежегодный прием.
Просьба позаботиться о сопровождении и необходимых документах…Ты едешь, Арт?
— Конечно. Захаров не любит отступлений от протокола. К тому же эта поездка — хороший повод лишний раз встретиться с нужными специалистами.
— С кем едешь?
— С Мариной, конечно.
Марина приподняла бровь:
— Может быть лучше с Лешей?
Артур наконец оторвал взгляд от монитора, тепло улыбнулся:
— Нет, Солнышко. У Захарова каприз — все джентльмены должны приехать с леди. И наоборот.
— Но у меня нет платья для приемов такого рода.
— Зато есть виза и загранпаспорт. А платье мы купим завтра, пока не забылось… Бек, позаботься о билетах. Солнышко, едем или летим?
— Едем. Я не люблю летать.
— Как скажешь, моя прекрасная леди.
На другой день Артур и Марина уехали с работы на два часа раньше. Сначала посетили несколько элитных магазинов, где продавались бренды сезона. И оба впали в тоску. Артур просто устал от созерцания обилия вещей. Марину раздражало еще и то, что все увиденное было абсолютно «не ее».