На скоростном лифте поднялись на семнадцатый этаж. Когда Душан открыл дверь своей квартиры, свет в ней включился автоматически.
— Прошу вас, Мария…
Вошли в квартиру. Дверь закрыл доводчик.
Мария осмотрелась.
Прямо из крохотной прихожей можно было попасть в ванную и туалет, а также в гостиную.
Мария неторопливо, глядя в глаза Душана, расстегнула пуховик. Живкович принял его, снял куртку и пиджак, разместил одежду во встроенном шкафу, придержал гостью за локоть, пока она снимала сапожки.
— Прошу вас, Мария…
Следом за Душаном Мария шагнула в проем между прихожей и квартирой, которая представляла собой так называемую квартиру — студию и имела весьма скромные размеры, не более сорока квадратных метров.
В правой стороне, примыкающей к входу находился кухонный блок, отделенный от основного помещения тонкой перегородкой с широким проемом — аркой без двери. Достаточно близко к проему стоял обеденный стол со стеклянной столешницей, далее, у правой стены — в проеме между окнами — большая двухспальная кровать. Стену напротив входа занимал комплекс пристенной мебели со шкафами, книжными полками и нишей для телевизионной панели, а так же откидной стол для компьютера.
У левой стены стояли большое кресло — кровать, велотренажер, а ближе к входу — синтезатор. В центре — два белых кресла напротив телевизора.
Книжные полки с полусотней книг, как и обеденный стол, были стеклянными.
Стены и мебель имели белый цвет разных оттенков, создавая ощущение простора, несли душе волны покоя и умиротворенности.
— Присаживайтесь на кровать, Мария, там удобнее.
Живкович поставил цветы в вазу с водой, затем начал хлопотать у плиты, обернулся к гостье с улыбкой:
— Я узнал у Коли, что вы любите куриное мясо… Прилетел, купил все, что нужно, затем убрал в квартире и только потом стал готовить…
Мария села на кровать, смотрела на Душана и невольно сравнивала его с Андреем. Живкович не был похож ни на покойного мужа — заматеревшего, ширококостного мужчину, ни на подтянутого, спортивного Колю, последнее время напоминавшего рафинированного аристократа.
Душан был достаточно высоким мужчиной, примерно таким же, как Андрей. Он не был субтильным, в нем все еще ощущалась юношеская стройность. Длинные, почти до плеч волосы, не тронутые сединой и длинные, музыкальные пальцы делали его похожим на поэтов и художников Серебряного Века. От Душана пахло не табаком и алкоголем, а чистым телом и приятным, неназойливым парфюмом. На его манеры и движения явно наложился отпечаток двадцатилетней работы в дипломатическом корпусе…
Душан собрал на стол.
Мария поднялась, тут же, в кухонном блоке вымыла руки.
Живкович церемонно усадил ее за стол со стороны кровати, а сам, как хозяин, сел спиной к плите…
Мария с удовольствием съела куриное мясо, приготовленное с неизвестными ей приправами и яблочно — морковный салат, сотворенный с помощью блендера.
Во время еды Мария и Душан приглядывались друг к другу — ведь они очень мало времени провели вместе, все их общение было по телефону. Они говорили о многом, но все — таки некоторые темы старались обходить сороной.
Мария взяла стакан с минеральной водой без газа, отпила глоток:
— Душан, почему вы расстались со своей женой?
— Говорят, противоположности притягиваются. Так было и у нас с Кариной… Мы разные. Особенно в постели. Ей всегда нужен быстрый секс, а мне — близость. С возрастом я уже не мог настраивать свой организм на то, что было нужно Карине и у нее появился другой мужчина… Я не ревновал. Для меня это явилось удобным предлогом для развода… Намного мучительнее оказалось расставание с Томеком… Мария, а как складывалась ваша семейная жизнь?
— По сравнению со многими, весьма неплохо. Мы любили друг друга. Андрей был рыцарем, не обижал меня, много занимался сыном — они были очень дружны и Коля крайне болезненно пережил его уход, но… в постели у нас была та же проблема, что и у вас — Андрей сразу был в полной готовности, а мне был необходим «разогрев»…
Они посмотрели друг на друга глубоким, внимательным взглядом.
Душан через стол взял руку Марии, нежно поласкал ее и не отпустил:
— Мария, останься у меня на ночь, постарайся поменяться сменами, у нас с тобой всего два дня, чтобы побыть вместе.
— Позволь напомнить, Душан — мне шестьдесят, а тебе — сорок шесть…
— Ну и что? Муж Примадонны в два раза моложе ее, а у нас разница всего в четырнадцать лет. Для меня не имеет значения твой возраст…
Мария довольно долго молчала, глядя в синие глаза Душана.