Дружников прекратил съемку. Он решил, что отправит Захарову запись без купюр. Хотя, его, как минимум, ждал выговор за излишнюю откровенность. А то и вылет с работы. Но он надеялся, что этого не произойдет, потому что видел, как трепетно относится Захаров ко всему, что касалось леди Марины…
Денисов довез Семена до его машины, взял ее на буксир, дотянул до заправки у въезда в Ромашково.
— Заезжай, если путь будет. Я один живу.
— А ваша семья?
— Я ушел из семьи. Кроме дочери у меня сейчас никого нет.
— Вы не расстраивайтесь, Владимир Михайлович. Я уверен, Максим Алексеевич позволит бывать вам на вашем любимом месте.
— Не надо меня успокаивать, Сема. Прикажет твой олигарх поставить двухметровый забор и издали ничего не увижу.
— Уверяю, вы будете бывать там, как прежде. Максим Алексеевич добрый.
— Переживу без его доброты! — жестко бросил Денисов, — кланяться и просить не умею!.. Все, бывай…
Денисов сел в машину и резко взял с места…
Как условились, Коля встретил Марину у порога восемьдесят восьмой гимназии, взял ее руку, с легким поклоном поцеловал:
— Здравствуй, Ангел.
— Добрый день, Коля. Я тебя не узнаю. Ты не похож на себя, того, каким был до ранения.
— Во мне будто все перевернулось. С головы встало на ноги. У меня замечательный наставник. У меня новый друг. Я расстался со своей девушкой.
— С ума сошел? Ты взрослый, здоровый мужчина. Твоему организму иногда нужен… секс.
— Я думаю, ты мне поможешь с этим.
— В каком смысле? — во взгляде Марины сквозила ирония.
Коля смутился:
— Прости. Неправильно выразился. Я имел в виду то, что ты поводишь своими чудными ручками у меня над головой и мне будет не нужен никакой секс.
— И не подумаю. Ты и так погробил себе алкоголем немало мужских гормонов. Если не хочешь заводить новую подругу, найди бордель или девочек по вызову.
— Наставник посоветовал мне то же, что и ты.
Марина и Коля остановились в самом центре парка. Коля сел на скамью. Марина зашла сзади, поместила свои руки на его лоб и затылок, сосредоточилась на обменных процессах и нервной проводимости в слуховом аппарате, провела сеанс, потом села рядом.
— Музыку слушаешь?
— Да.
— Заставляешь себя?
— Слушаю без внутреннего протеста. Неожиданно начало нравиться. Очень жалею, что не посещал с вами Мариинку и филармонию, считал, что мне недоступно понимание классической музыки.
— Я рада за тебя. Коля, у меня предложение — возьми у Дружникова пропуск в НИЦ. Мне удобнее лечить тебя там. Укромный уголок для этого я найду… Ты лежишь под капельницей?
— Да. С каждой процедурой начинаю чувствовать себя более молодым.
Марина улыбнулась:
— Тоже мне, старик в тридцать шесть…
— Серьезно говорю. Даже спина перестала болеть.
Марина поднялась на ноги:
— Мне пора, Коленька. Вечером Артур улетает в Берн, повидаться с родителями. Нужно собрать его в дорогу и проводить.
Поднялся со скамьи и Коля. Они подошли к остановке. Марина села в свой автобус, чтобы ехать в НИЦ и, уже оттуда, вместе с Артуром, поехать домой. Коля помахал ей рукой, послал воздушный поцелуй. Марина улыбнулась, помахала в ответ. Автобус тронулся с места…
Макс включился первым. Марина ответила на вызов. И они увидели друг друга.
— Доброе утро, Принцесса.
— Здравствуйте, Максим Алексеевич.
— Я вас не разбудил?
— Нет. Я еще не ложилась.
— Вы меня огорчаете, Принцесса. Так недолго и заболеть.
— Надеюсь, не заболею. С тех пор, как я с Артуром, моя жизнь в постоянном экстриме. Он не капризный, но очень много работает, и, мне приходится подстраиваться под него.
— У вас нет чувства протеста из — за того, что живете не совсем своей жизнью?
— Нет. Артур ведет себя адекватно.
— А ваша размолвка?
— Тогда были форс — мажорные обстоятельства. У Артура вызвали протест мои действия, но потом он понял, что был не прав и вернулся…
Глаза Марины потемнели, их заполнила боль.
И чуткая душа Макса отозвалась на эту боль.
— Мне кажется, вы не простили Артура.
— Не простила… Но пока я не могу говорить о том, что тогда произошло.
— В моей жизни тоже были моменты, о которых больно говорить и больно их вспоминать. Надеюсь, когда — нибудь у нас с вами появится время для более продолжительного общения и мы расскажем друг другу о себе… Вы не против?
— Не против. Вы почти ничего не знаете обо мне. Я ничего не знаю о вас.
— Увы, наше общение регламентировано вашим замужеством…