— Владеть любым видом оружия, — холодно ответил Дал.
— Любым? — переспросил советник. — Докажите! Далу принесли лук и стрелы. Мой милый, улыбнувшись, встал на какое-то возвышение, снял широкий пояс и завязал себе глаза.
Прошептав несколько слов, он натянул тугой лук. Возвышение взмыло в воздух и начало крутиться. Быстрее, еще быстрее, и вот стрелы полетели вперед, одна за другой пробивая мишени. Толпа выдохнула, а я восхитилась техникой внешне невзрачного мира.
— Кнут! — приказал мой захр. Оказывается, он умеет приказывать! Кто-то вложил рукоятку кнута в ожидающую ладонь и захр, мягко улыбаясь, поманил одного из праздно взирающих на представление воинов. Я бы не пошла! Такая улыбка бывает только у человека, который даже представить себе не может поражение, настолько уверен в победе. Воин тоже так улыбался. Вытягивая быстрыми движениями из-за пояса дротики, он пытался достать Дала, но тот был быстрее. Едва уловимое движение, и Дал встал над противником, запутавшимся в кольцах кнута.
— Это все, что вы умеете? — спросил советник. Дал промолчал. Расценив это молчание по-своему, выступил вперед все тот же жрец, и начал быстро перечислять:
— Нет, господин! Люди рассказывали мне, что этот человек человек умеет врачевать раны так же легко, как и наносить их, что он запросто говорит с иностранцами на их родном языке, прекрасно обходится с животными и умеет решать даже самые острые конфликты. Он прирожденный лидер!
— Он опасен! — возразил поэт. — Все, что сказал мой брат — правда, но мой излишне благодушный и легковерный брат забыл рассказать Свету о гордыне этого захра, о его полной неспособности подчиняться приказам!
— Моим приказам он подчинялся неплохо, — криво усмехнулся жрец. — Может, мой брат отдавал не те приказы!
— Братьям не стоит ссориться, — заметила одна из женщин, та самая, что вмешивалась и раньше. — Совет считает, что этот человек слишком хорош для захра. Совет решит его судьбу. Как и твою, жрец. Ты ведь ЗА ЭТИМ сюда пришел? Судьбу захра решаешь не ты, а твой брат. Он привел сюда Дала, ему и говорить. Или ты забыл законы? Все поплыло перед моими глазами. Я так и не узнала, чем кончился словесный поединок в тот день — тот, кто владел мною в этом мире, вновь решил за меня. Он решил, что все остальное, происходящее на арене, не стоит моего внимания, и я не могла сопротивляться. Вместе со всеми слушала я, как Дала и его друзей поместили в некий отряд бранеонов, охраняющий Южный квартал. Опять Южный квартал? Что им там предстоит делать? Играть роль местного ОМОНа? И вот я снова оказалась среди четырех новых друзей, возвращающихся в казармы, и слушала их разговор. Говорили они на языке Белена, к особому удовольствию самого верзилы. Дал говорил на этом языке с легким акцентом, но, в общем-то правильно, Юна молчал, но его внимательно поблескивающие глаза говорили, что и он отлично улавливал нить разговора:
— Не радуйтесь, — разочаровал друзей хмурый Дал. — Это один из самых опасных районов столицы. Там умерли очень многие.
— А драки будут? — с надеждой спросил Белен.
— Драки — не лучшее дело среди таких людей, — ответил Дал. — Это тебе не деревня. Один удар ножом в спину — и никакие мускулы не спасут.
— Переживем! — оптимистично заметил довольный Ланс.
— Переживем, — усмехнулся Дал. — Тем более, что лично у меня появилась еще одна проблема. Ланс нахмурился:
— Жрец? Дал кивнул:
— Его тоже отправили в Южный район.»
Максим пришел вовремя. Обняв меня за плечи, он посмотрел на экран и ласково улыбнулся:
— Опять Дал?
— Максим…, - начала я.
— Не надо, — прошептал он, зарывая лицо в моих распущенных волосах. И когда только успел стянуть заколку? — Не порть мгновения. Вырубай бездушную машину и пойдем гулять…
И мы пошли. Ночь была великолепная, хоть и без снега. Луны я не видела, но и света звезд вполне хватало. Любуясь их призрачным сиянием, я прижималась спиной к груди Максима и дышала в такт с ним… Я была счастлива.
8
Утро встретило меня хмурым лицом Максима. Старухи, как ни странно, не было, а Максим сидел на кухне и намазывал на не очень свежий батон толстый слой масла. Рядом дымилась кружка кофе.
— Привет! — прошептала я, целуя его в губы.
— Привет! — ответил тот, молча двигая ко мне свою кружку с кофе и наливая себе новую. Увидев, как он потянулся за сахарницей, я покачала головой и поменяла кружки.
— Чай ты пьешь сладкий, — усмехнулся Максим.
— Заметил? — улыбнулась я в ответ.