— Где ты видела моего брата? — спохватилась девушка.
— В Кансе. Это монастырь в горах Малинии. Я родилась там.
— Когда, когда ты его видела? — на лице девушки отразилось страдание, и я вдруг поняла, как она в сущности еще юна! Но жизнь — странная штука. Иногда она слишком рано делает детей взрослыми.
— Больше года назад, моя госпожа.
— Расскажи мне о нем! — тихонечко взмолилась принцесса. — Все, что знаешь!
— Его привез в монастырь наследник трона. Вареон был черен от какого-то горя, моя госпожа… Говорили, что ваш брат месяцами не выходил из комнаты, и монахи буквально заставляли его есть, умиротворяя его душу спокойными беседами. Полностью Вареон растаял где-то после полугода жизни в монастыре. Год назад ему предоставили выбор — либо стать монахом, либо спуститься в деревню, и жить там — как обычный смертный. Он решил по-своему и покинул горы.
— Где он сейчас? — с жаром спросила девушка.
— Я не знаю, но вчера мне передали это, — девушка украдкой всунула в ладонь Анлерины тоненький браслет и небольшую бумажку.
— Спасибо, друг мой, — ответила девушка, спрятав все это в специальном кармашке на поясе. И уже громко добавив:
— Мы сходим в храм на днях. Попросим вашу богиню дать мне счастье в предстоящем замужестве. Последние слова были кстати — я заметила, что остальные телохранители, не в силах расслышать короткого разговора несколько насторожились. Тем временем девушка свернула на небольшую, едва видную тропинку и осторожно, чтобы не поскользнуться на мокрой от росы почве, спустилась вниз по искусственной горке. Тропинка, поблуждав между кустов с внушительными шипами и красивыми, похожими на огромные орхидеи цветами, привела их к небольшому озеру. Анлерина спустила Лили с поводка, и та незамедлительно устремилась к фигуре, сидящей на траве у самой кромки воды. Мужчина, погруженный в глубокое раздумье, вздрогнул, когда огромная кошка потерлась носом о его бок и, увидев принцессу, вскочил на ноги, низко поклонившись.
— Доброе утро, Манрад, — милостиво сказала девушка. Брови мужчины слегка приподнялись, только слегка, и на мгновение, тем временем, принцесса, дав телохранителем знак держаться на расстоянии, тихо продолжила:
— Я и не знала, что вы сохранили старые привычки. Ваше тайное убежище так и не изменилось, изменились лишь люди, приходящие сюда. Они некоторое время молчали. Мне тоже была нужна эта заминка, чтобы замять странные воспоминания, которые, казалось, были связаны с этим местом. Почему мне здесь все так знакомо и… близко. Почему, смотря на эти воды, я вспоминаю поцелуи Максима на своих губах?
Слышу его смех? Чувствую его дыхание на своей шее? Почему вспоминаю, как ласковы волны озера, и как приятно холодят они разгоряченное тело? И еще… я вспоминаю Дала… Он так легко вписывается в этот пейзаж, что становиться страшно… Неужели я схожу с ума?
— Вы искали меня? — нарушил молчание Манрад.
— Вас? — засмеялась Анлерина, демонстрируя свой чарующий смех, и я, как женщина, мигом почуяла, что она соблазняет. — Вы так уверены в себе, мой друг, а я просто пришла проведать место, где часто бывали мои братья.
— Поверьте мне, я многое бы отдал, чтобы рядом с вами стоял Берил, а не я.
— А я — нет! — резко ответила Анлерина. — Боль уходит, даже самая большая! Берил живет во мне воспоминаниями и жгучей тоской. Но я понимаю, что надо жить будущим. У меня нет братьев!
— Вы вините меня, что я не пустил вас вслед за Вареоном? Я вздрогнула. Откуда это странное воспоминание о бьющейся в истерике девочке-подростке?
— Винить вас? — усмехнулась девушка. — Но в чем? Это была лишь девичья фантазия, глупость, которая могла мне стоить всего. Мне надо благодарить вас!
— Вчера ваше отношение было другим. Что изменилось, моя госпожа?
— Вчера я просто устала. Мое раздражение не относилось к вам лично, а ко всем вообще. О, не отворачивайтесь от меня, Манрад! — шутливо взмолилась девушка. — Здесь так скучно, а у меня нет ни единого друга!
— Я вам предоставил сразу трех, — заметил мужчина, показав на телохранительниц.
— Но они не знают меня так, как вы, — возразила девушка. — И вообще — друзей много не бывает даже для принцессы! Перестань, Рад!
Забудем нашу ссору!
— Не называйте меня так! — испуганно ответил Манрад. — Детство кончилось и для вас, и для меня! Нас могут услышать, и ваша репутация пропала!
— Кто услышит? — переспросила Анлерина. — Мои телохранители? Вы сами их выбирали, с целью, что я могу доверить им не только жизнь, но и репутацию, не так ли? Кто еще? Птицы на ветвях? Деревья?