Вместе в заброшенный колхозный сад за яблоками лазили…
— Рита, что случилось? — спросил Саша, подходя к нашей уже разросшейся компании.
— Да ничего особенного. Просто ваш милый охранник записал меня в воровки, — ответила я, снимая с телефона блокировку клавиатуры. — Хотелось бы знать, почему…
— Ритунь, брось, — примирительно сказал Саша, обнимая меня за плечи и отбирая телефон, — пойдем, милая, кофейку выпьем, обсудим.
Тем более что я тебя давно не видел.
— Давай! — согласилась я, поняв, что обыск откладывается на неопределенное время. Но тут охранник справился с оцепенением перед начальством и выпалил:
— А работа?
— Кончай выпендриваться, Ленька, — ответил мой друг. — Ты уже совсем с катушек съехал, своих не узнаешь! Идем с нами, заодно объяснишь, что там произошло! Ленька пошел. Кстати, оказался очень неплохим парнем, и когда рядом с кофе незаметно выросла бутыль с чем-то покрепче, поведал мне странную историю. Началось все с того, что Леньке и его друзьям на днях намылили шею за случаи повального воровства в супермаркете. Но магазин большой, знаменитые видеокамеры тоже не ахти помогают — попробуй тут за всеми уследи! Вот и подоспела тетенька как раз кстати. На вопрос — какая тетенька, Ленька с полупьяной готовностью ответил, что грамотная тетенька — одета неплохо, и по-нашенски говорит, не гордячка! После короткого описания опознав Максимину мамашу, я вздохнула, но снова вслушалась в разговор, меланхолично попивая свой разбавленный коньяком кофе. Так вот, эта самая «тетенька» очень по-дружески сообщила Леньке, что собственными глазами засекла в магазине воровку. Она, видишь ли, не раз уже видела, как я аккуратненько беру с полки вещичку, провожу по ней каким-то самодельным приборчиком и сую в карман. И сама не раз, по ее словам, провожала меня до кассы, где на меня ничего не реагировало. Ленька и поверил. Стал за мной ходить. Да я больно хитрая оказалась, заметила. Вопросы стала глупые задавать (тут Ленька покосился на меня мутноватым взглядом), ну он и решил, что и правда. И приборчик изъять надо. А когда я пошла на понт брать, то вообще все ясно стало. Тут Саша, остававшийся во время разговора кристально свеженьким — начальник все же, выпроводил Леньку, и шутливо сказал:
— Приборчик на стол, конфискуем!
— Мне уже не смешно, — прошептала я. — На весь магазин, паразит, опозорил.
— Глупости не говори! — ответил Саша, наливая мне вторую чашку кофе. На этот раз без коньяка. — Ты и не подозреваешь, к чему наши покупатели привычны. На такие мелочи уже и внимания не обращают. А ребят наших ты тоже пойми, — извиняющимся тоном пропел Саша. — Грабить наш народ любит. Для них все их, что плохо лежит, надо взять, а тут полные полки добра, аж глаза разбегаются, и все можно взять, потрогать, иногда — даже попробовать! Кажущаяся легкость: взял и понес. А вещей дорогих, да малых в магазине много. За примером далеко ходить не надо: ты девушка, тебе объяснять не надо, чем плохая косметика от хорошей отличается, и как это престижно дорогой помадой или тушью блеснуть — а денег нет! Так чего только не придумывают — и карманы фальшивые пришивают, и в рот суют… детям в карман суют — как бы дете несмышленое, подхватило. Ловим, да только ведь не всех — как увидели недостачу, так и ахнули. А тут ты и подвернулась со своей мстительной «тетенькой». Кстати подвернулась, как раз под горячую руку. Вот мой Ленька и разошелся: это же какая гордость для парня, недавно на работе, а воришку поймать, еще и рецидивистку. Ты, только, друг душевный, не вздумай мой магазин теперь кругами обходить, а то я тебя знаю! Сам за этим прослежу, а если что, за уши в мой магазин затащу. Клиентка ты неплохая, так что терять тебя — терять прибыль для супермаркета. А Ленька язык прикусит, не бойся, и твою старушку мы проучим!
— Не надо, — кисло ответила я. — Ну ее!
— Димка говорил, парень у тебя новый. Вроде как богатый, — начал Саша.
— Да, только вот один недостаток — мамаша у него классная! И меня — терпеть не может. «Воровка» — это явно ее рук работа. Не смейся!
— Да и не смеюсь я, плачу, — ответил Саша. — Я-то, как со своей женой разводился, тоже столько грязи повидал! И от нее, и от родни ее. Даже чуть не спился. Алла помогла. Так ее теперь разлучницей называют, хоть и встретились мы уже после развода. И мать моя как первый, так и второй брак в штыки приняла, теперь с «обиженной женой» обедами обмениваются, а ведь раньше были страшнейшие враги!