— Во-первых, он не мой, во-вторых, Хамал слишком хитрая бестия. Не люблю таких. Посмотрела на часы и встрепенулась:
— Слушай, ну почему на работу и учебу надо вылезать так рано!
Холодно же! И спать хочется!
— Счас согрею! — промурлыкал Максим.
— Даже не подходи! — ужаснулась я. — У меня такой преподаватель, страсть как строгий! Не впустит! Да и вообще… кому-то деньги для семьи зарабатывать надо…
— Ритусь, меня изумляет твое корыстолюбие, — заметил Максим.
— Да… А кто мне на маслице заработает… На тортики… А то на диету… вынужденную… сесть придется. А страсть как не хочется, — я зевнула и сладко потянулась. — И вообще — тебе не привыкать… Так что не строй оскорбленную невинность и пошли одеваться! Кстати, забыла вам сказать, что я теперь стала барыней, и в институт ездила на великолепной максимкиной машине. Ну и пару раз схлопотала от соседки завистливый взгляд и сплетни на тему: «Не венчаны…» Кого сейчас это волнует? Мне просто было хорошо с Максимом, и пока этого хватало. Да и что-то подозрительно часто стала нам на пути попадаться соседкина дочурка. Да глазки моему Максиму строить… а мамаша ее частенько останавливала нас в подъезде, чтобы рассказать, какая у нее доча замечательная. Максим потом смеялся, а я дулась, пряча ревность.
— С чего ты взяла? — спросил в машине Максим.
— Ты о чем? — сонно ответила я вопросом на вопрос, пристегивая ремень.
— О Анлерине и Манраде.
— Максим, ну в кого ты такой наивный? — засмеялась я. — Явно не в маму! Понимаешь, если женщина так пылко ненавидит, значит, на самом деле — любит, но разум ее кричит, что любить этого человека нельзя, вот она и сопротивляется. А этот Хамал для нее вообще никого интереса как мужчина не представляет. Она знает, что он должен сдерживать себя в руках, поэтому и не опасается.
— Что-то мне твоя заботливость начинает казаться подозрительной! — сощурил глаза Максим. — Значит, ты меня не сильно любишь? Может, подеремся?
— Я не в твоей весовой категории, — огрызнулась я. — Глупышка, я люблю тебя, признаю это и прекрасно осознаю свое чувство. Зачем мне ему сопротивляться? Ну холодно же как, Господи!
— Ритка, давай тебе шубу купим! — предложил Максим, включая печку.
— Да ты что, издеваешься! — воскликнула я. — Ты хоть знаешь, сколько она стоит! А весит? Это ж надо на себе такие тяжести таскать — в ней с горочки не проедешься! А ухаживать за ней кто будет! Мне что, с нее пылинки сдувать, да молей гонять! Нет, Максим, уволь от такого геморроя.
— Ты меня поражаешь своей непрактичностью! — усмехнулся Максим.
— Что? — взвилась я. — Домой без нового диска чтоб не являлся! Раз тебе нравится подобное обхождение, прошу пожалуйста. Будем вас, господин, обдирать как липку, что бы не зазнавались!
— И когда тебе его смотреть? — иронично ответил Максим. — Сначала к семинару будешь готовиться, потом свое сочинение писать, а на меня, особо нуждающегося в женской ласке…
— Счас заплачу! — протянула я. — Самый тот, чтобы жаловаться… У меня до сих пор после вчерашних горок мягкое место побаливает…
— Сегодня будем мазью мазать, — ответил Максим, останавливая машину.
— Пошляк! — гордо протянула я, целуя милого в губы. — Смотри там, на работе за девочками не бегай!
— Я только за одной бегаю… — улыбнулся Максим, закрывая за мной дверь. — И она не на работе. Настроение у меня было отличное, и даже недовольная Ленка в коридоре его испортить не смогла.
— Привет, не с той ноги стала? — спросила я.
— С Димкой разошлись, — чуть не плача ответила подруга.
— Да ты что? — искренне удивилась я, слегка чувствуя свою вину. — Новый год вместе встречали…
— Вместе, — рыдала Ленка, размазывая по лицу слезы. Я поняла, что мне в ней не нравилось — впервые я видела ее ненакрашенной. — А как домой меня отвозил, так и ляпнул, что это наш последний вечер, как пары. Ритка! — внезапно вцепилась в меня она. — Поговори с ним! Он тебя слушает…
— Лена, извини, но здесь без меня, — мрачно ответила я.
— Это все ты, — вдруг прошипела Лена, меняясь в лице, — как ты с Максимом сошлась, так Димка с катушек и слетел! Ленка развернулась и полетела по коридору, а я впервые поблагодарила судьбу, что мы с ней не в одном потоке. Только разборок мне и не хватало. Зато с Димкой — в одном. Я вспомнила тот разговор перед вечеринкой, и мне стало страшно. Что теперь делать?
Как себя с Димкой вести? Я вдруг вспомнила, что вчера Димки в институте не было, может, и сегодня не будет и пронесет… Не пронесло… Весь следующий день на переменах мы играли в игру — кто кого. Димка все порывался со мной поговорить, а я делала все, чтобы этого разговора не состоялось. Мне надо было подумать… Домой я вернулась в пустоту. Максима еще не было, и я, забыв о еде, села за компьютер. Надо было вытеснить тревогу хоть какой-то деятельностью.