— Может, перестрелять их всех? — предложил Андрюха. — Пистолет мне дали, так что я теперь запросто могу им всем показать, как больно кусается Закон!
— Нет смысла, их слишком много, — покачал головой Дима. — Видишь, с другой стороны площади туман светится? Это ещё одна толпа. И я готов поспорить на что угодно, что на всех остальных соседних улицах такие же группы людей.
— А в это время «Спрут» штурмует «Астол», — прошипел сквозь зубы Макс. — Ненавижу, когда так происходит. Нами играют как хотят!
— И что ты предлагаешь? Пойти к башням «Астола»?
— Да!
— А как же эти люди? Как же те, кого они сейчас называют?
Макс сурово посмотрел на Диму.
— Ты видишь среди них хоть одного члена «Спрута»? Того, кто действительно им прислан, чтобы собрать данные и передать Петрову, а не просто тупоголового парня или безмозглую девку, которые нацепили их символику?
Дима оглядел толпу. Каждый второй носил символ террористической группы. И далеко не факт, что кто-то из них окажется именно тем, кто отправляет данные.
— Нам здесь нечего делать. Будь у нас полные склады с электромагнитными бомбами вроде тех, которые на нас тогда испытал «Спрут», когда мы первый раз с ним столкнулись — тогда бы, может, чего и вышло. Но бомб у нас нет. И военные опоздают, хотя я не думаю, что они их взяли с собой.
— Мы можем попытаться их уговорить, — предложил Дима. — Нельзя же просто взять и уйти отсюда! Тем более, что втроём мы не пробьёмся к Петрову.
— Я так понял, папаша говорит про общую передислокацию, — встрял Андрюха. — Собрать всех толстых баранов-полицейских (без обид, Диман!) вместе и начать бить морды ублюдкам из «Спрута» прежде, чем те успели закрепиться в башнях. Выиграть время, чтобы эти тормоза из армии успели к финишу и срубили всю славу себе, как всегда.
— Клоун прав, — подтвердил Макс.
Но Диме это было тяжело принять. Он понимал, что они правы, правы везде и кругом, но легче от этого не становилось. Ему предстояло сделать выбор — сознательно обречь на гибель всех этих людей, чьи фамилии ему врезаются сейчас в уши, но не дать «Спруту» совершить ещё большее зло. Или же остаться здесь и попытаться сделать хоть что-нибудь, ведь если он опустит сейчас на это руки, его потом замучает совесть — кто знает, может, именно он бы что и придумал? Но Петров был сумасшедшим маньяком, и он вполне может решиться убить ещё одну кучу людей, когда к нему в дверь постучатся силовики. Он наверняка знает, что он уже в ловушке, но есть надежда на то, что чтобы убить большое количество человек, ему требуется также много времени на подготовку. И за счёт этого можно было попробовать выиграть.
— Чёрт! Девятый бит! — выругался Дима.
А потом ещё раз, но уже куда более грязно.
Всё это время Макс и Андрюха молча смотрели на его стенания, больше не принуждая сделать выбор и не склоняя ни в какую сторону.
Это было тяжёлое решение. С одной стороны множество жизней, которые точно будут оборваны за несколько секунд, если только он не попробует вмешаться. Но с другой стороны куда более длинный список. Извечный вопрос меньшего зла.
— Может, попытаемся их уговорить? — взмолился Дима. — Хотя бы две минуты.
— За две минуты я даже не заставлю их обратить на меня внимания, — Андрюха покачал головой. — Слишком громко они скандируют, даже я с моим талантом к болтовне не пересилю их.
— Полиция не ведёт переговоров с террористами, — напомнил одно из основных правил из должностной инструкции майор. — Ни с террористами, ни с их пособниками.
— ВСЁ!!! — завопила толпа. — Они все мертвы!!!
Дима вздрогнул. Всё произошло слишком быстро, и теперь уже ничего нельзя было изменить. Раз — и все мертвы.
— Пойдём отсюда, — Макс грубо схватил его за плечо и повёл прочь.
— Эти уроды даже спроецировали на стену дома местный список жертв! — ужаснулся Андрюха. — Как можно быть такими?
— Мы их потом всех найдём, — пообещал ему Макс. — Пропустим весь город через полиграфы, никто не отвертится!
Дима старался не оборачиваться и не смотреть на стену у себя за спиной. Он также сконцентрировался на том, чтобы выбросить те несколько фамилий, которые ему довелось сейчас услышать, из головы.
— Э… — растерялся позади него замерший на месте Андрюха. — Диман! Ты знаешь некую…
У Димы пробежали мурашки по спине. Да так резво, что он не вытерпел и дёрнулся, словно его только что ужалил шершень, резко обернулся и вперился взглядом в список.
Анастасию Игоревну Кравчук он увидел сразу же. И, ощутив, как сильно сжалась по-прежнему держащая его плечо ладонь Макса, он тоже увидел её. Их общей хорошей знакомой больше не было.