— Макс как-то рассказывал, — пожала плечами Настя. — Вообще, Макс довольно много всего знает, так что если сможешь ужиться с ним, то обязательно расспрашивай его обо всём. Но не будь слишком навязчивым, ему это не нравится.
— Я вижу, — кивнул Дима, продолжая наблюдать за интервью.
А в это время по другую сторону стекла Макс допрашивал Алёну Долговязову, пытаясь не отвечать на её встречные вопросы:
— Это закрытая территория! Как ты сюда проникла?
Но Алёна не желала сознаваться, поэтому гнула свою линию:
— Майор Бор, Вы подтверждаете, что в клубе «Девятый бит» произошло зверское убийство?
— Что? — задохнулся Макс. — Как ты узнала? Кто рассказал?
— Мои зрители желают знать, господин майор, им нужна информация! Неужели Вы не расскажете им ничего из того, что они вправе знать? Смотрите, пожалуйста, в камеру, господин майор.
— Это — тайна следствия! — категорично заявил Макс, проигнорировав последнюю просьбу.
Он смотрел прямо на Алёну, буквально пожирая её глазами, словно пытался мысленно заставить её пропасть на месте вместе с её паршивой камерой. Будь на её месте Дима, Настя или любой другой человек, они бы мгновенно извинились и поспешили убраться прочь, прежде чем Макс потеряет остатки терпения и взорвётся праведным гневом. Но Алёну это только забавляло, она словно играла с огнём — опасно, но от этого только веселее. И это бесило Макса ещё больше.
— Это убийство как-то связано с предыдущим убийством, недавно произошедшим в одном из спальных кварталов? По нашим данным, оба расследования ведёте Вы, — заявила она.
Рука Макса соскользнула с крыши машины, и пальцы на ней сжались в кулак с сильным скрипом сухой грубой кожи. Но никто этого не услышал и не заметил.
— Немедленно выключи камеру и выйди за ограждение! — сдерживаясь, посоветовал он. — Это закрытая территория!
— Так Вы подтверждаете данное предположение? — Алёна улыбнулась, попав в очередной ракурс объектива.
Макс воспринял это неправильно, ему показалось, что эта глупая выскочка насмехается над ним. Да что там, над ним — над Законом! Поэтому, когда камера сделала ещё один оборот вокруг машины и препирающейся парочки и выплыла из-за головы Алёны, зависнув над ней и внезапно включив вспышку для снимка, Макс среагировал молниеносно. Правая рука дёрнулась влево, нырнула под кожаную куртку и тут же вынырнула обратно, сжимая пистолет. Массивный воронёный ствол мигнул полускрытыми светодиодами, тут же сменившими расцветку с белого на красный, после чего пистолет слегка дёрнулся, выплёвывая снаряд. Светодиоды последовательно вслед за снарядом вновь изменили цвет на зелёный, сигнализируя о произведённом выстреле. Снаряд — небольшой, не крупнее шарика для пинг-понга, ослепительно-белый заряд — вылетел из ствола и, пролетев в каком-то сантиметре над головой Алёны, попал аккурат в крохотный пятачок-объектив робота-камеры. Раздался треск электричества, по роботу пошли мелкие разряды, после чего робот жалобно пискнул и камнем рухнул на асфальт. С грохотом ударился в него и медленно покатился в сторону; оператор ловко остановил его ногой через пару метров.
— Макс, ты — больной псих! — воскликнула ошарашенная Алёна, невольно и сильно запоздало пригнувшись и прикрыв голову руками.
Макс хладнокровно посмотрел на неё, потом перевёл взгляд на своего поверженного противника и, признав победу, перевёл пистолет в безопасный режим, включив предохранитель обратно (светодиоды при этом снова окрасились в белый, а через секунду погасли). Майор подумал, взвесил и убрал пушку обратно в кобуру под куртку. Подошёл к ставшей лихорадочно поправлять причёску Алёне и без раздумий сорвал с неё её удостоверение прессы. То, едва оказавшись в чужих руках, мгновенно выключило голографию и нарисовало на себе жирный красный крест — неверный владелец.