Дмитрий родился и вырос в одной из таких высоток. Первые пятнадцать лет своей жизни прожил в блоках типа «Б», которые им выделяло правление компании, где работал его отец. Поскольку в компании разрешалось периодически менять своё жильё на находящееся по другому, как могло показаться, более удобному адресу, семья Дмитрия Потапенко этим и занималась, взяв за традицию перекочёвывать с места на место каждые три года. Потом они накопили на блок «А», и над Димой другие подростки уже прекратили насмехаться, особенно когда тот записался на полицейские курсы. Ему понравилось, и вскоре он уже поступил в ВУЗ, выучился на полицейского и проработал им в Аглинском районе почти семь лет, неспешно поднимаясь с рядовых должностей до своего текущего звания лейтенанта. Ему, как и другим полицейским, выделили блок «А». Отлавливал сбегавших роботов-питомцев, в настройках программы поведения которых дети владельцев что-то вечно нахимичивали. Два раза помогал забывчивым пенсионерам в телах суррогатов найти собственный дом и отключиться от железного тела, чтобы хотя бы поесть. Расследовал несколько грабежей блоков «Б», и всякий раз подобные правонарушения оказывались либо шутками-розыгрышами, либо же произрастали на почве межклассовой ненависти.
А потом его застукали в постели с той девчонкой, и его перевели в нищебродский Волжский район, отобрав выделенный ему блок «А» и поселив в новый, вроде бы в «В», но уж больно какой-то странный и страшный. Дима откровенно боялся его посещать, поэтому последние несколько ночей провёл у своих родителей. Да, на работу ездить жутко неудобно из-за большого расстояния, но так он надеялся, что ему хотя бы высыпаться удастся. В своём новом блоке он вообще не мог закрыть глаз.
Когда они подъезжали к тем самым двум высоткам «Астола», которые было видно из любой точки города, Дима тут же понял, что их вызвали именно туда, а так же он вспомнил, почему ему показалось знакомым имя вызвавшего их человека. В новостных сводках Измайлов не фигурировал, лицом компании он тоже не был, пресс-конференции хоть и посещал, но всегда предпочитал держаться в стороне от назойливого внимания корреспондентов и камер. Но мама Дмитрия периодически упоминала Измайлова как хорошего начальника средней величины — из числа тех, кто составлял костяк управляющих кадров, под началом каждого из которых находилось по паре тысяч человек.
Они подъехали к «ДаркТауэр», высотке с чёрными матовыми стёклами, ослепительно блестящими в свете послеобеденного солнца. Миновали первый пост охраны — обычный КПП с голограммным забором вроде тех, что использовала полиция на местах преступлений, затем при въезде на подземную парковку второй, более серьёзный. Там не просто проверили их ГИНы на карточках, а самым натуральным образом осмотрели и просканировали, тут же запротоколировав всё, что они с собой везли. Охранники долго смотрели на пистолет Макса, а майор отвечал охранникам тем же, но в куда более тяжёлой, хоть и молчаливой форме. Через несколько долгих мгновений гляделок один из охранников робко признал второму, что раз уж пистолет на предохранителе, то пропустить Максима Бора можно при условии, что тот не будет доставать свою пушку в здании. Макс на это ничего не сказал, и поэтому другой охранник его тут же предупредил, что в противном случае охрана подключится к бригаде суррогатов и на месте разберётся с нарушителем, не став выяснять причины — с безопасностью в башнях «Астола» было очень серьёзно.