Как проверить человека на наличие клейма? Снять с человека одежду, хотя бы ее верхнюю часть. Вот и высматривают плохо одетых молодых девушек, а смеха ради и пожилых толстушек. Заодно, до кучи, и всех, кто рядом попадется под руку: мужчин, детей, стариков. Будь у него его старая богатая одежда, никто и не посмел бы проверить его на наличие клейма. Но где она теперь? Сейчас на нем грязные старые лохмотья. Как сказал Пиявка, когда Сашка очнулся и уже обратил внимание на одетое на него рванье, эту одежду сняли с огородного пугала. То-то она так пахла птичьим пометом. А его дорогую виконтскую одежду Пиявка продал.
Сбежит он сейчас, а дальше что? В первую очередь надо найти одежду и не нищего какого-нибудь, а одежду для мальчика из небедной семьи. И где такую найти? А на улице, между прочим, скоро заморозки, а он еще не до конца оправился от раны, много ли сможет пройти? И чем питаться в дороге? Деньги нужны. Допустим, дойдет он каким-то чудом до Гендована, опять же нужны деньги, чтобы заплатить за вход в город. А в городе его ищут. Да и не дойти ему. Или свалится где-нибудь или поймают по дороге.
Сашка вспомнил, как полгода назад, когда его замерзшего подобрал на дороге рыцарь Ястред, тот чуть ли не первым делом задрал ему рубашку и осмотрел спину. Даже вслух сказал Хелгу, что на нем клейма нет. А если было? Помогли бы? Нет, сдали бы ближайшим стражникам. А сейчас, интересно, встреть он их на дороге, помогут клейменому рабу или, наоборот, подсобят оттащить к деревянному колу? А кто их, благородных, знает? Вон, Эйгель, нормальный вроде пацан, а какой зацикленный на благородстве крови. Он ведь Эйгеля тогда выручил, интересно, остался он жив, когда на гостиницу напали бандиты? Или это были солдаты? А кто их разберет. И орки были. Одного он убил, спас Эйгеля. А второй раз оттолкнул пацана под стол. Надеюсь, выжил. А Хелг? Что с ним? Сашка помнил только, как он схватил того рослого солдата за ноги. Солдат пару раз дернулся, но сдвинуться почти не мог. Надеюсь, Хелг успел выскочить из того угла, куда его загнал солдат. А потом в голове у Сашки всё взорвалось. А дальше многое было как в забытьи. В основном он помнил лица Пиявки и лекаря. Ну, и этих двух подручных, что его продали в рабство.
В рабство! Кстати, снова о Ястреде и Хелге, интересно, как они повели бы себя, попадись им на дороге беглый Сашка? Ястред? Не знаю. Он его так до конца и не понял. Какой-то слишком серьезный, хотя все эти благородные тоже такие. А вот Хелг, наверное, помог бы ему. Однозначно, помог! Но ведь Хелг оруженосец у рыцаря и должен выполнять все его приказы. И если Ястрец захочет отдать его стражникам, имеет ли значение мнение Хелга? Вот то-то и оно.
А Эйгель? Пару раз Сашка ему спасал жизнь. Ну, пусть один раз, второй считать не будем. Сможет Эйгель перешагнуть через свой благородный бзик? Не знаю. Был бы настоящим другом, то помог бы. А так, кто ему Эйгель? Друг? Не понятно. Вот Дар, тот точно друг. И жизнь ему спас. Это когда их схватили стражники на воровской хате, где они жили. На Дара можно положиться во всем. Но где он? Куда исчез? Кстати, о каком безруком мальчишке шептал умирающий Прыщ? Не о Даре ли? Дар, как он там, один и без рук?
Когда мельник, а его, кстати, звали Исбин, вернулся домой, Сашка, от боли в спине почти прикусив до крови губу, поднялся с телеги. Подскочили оба раба мельника. Молодого звали Арубоном, а пожилого, уже почти совсем лысого - Пантюхом. Мельник, кивнув на Сашку, сказал:
- Мальчишку уже можно на цепь не сажать. Спать он будет с вами. Сегодня пусть пролежится, а завтра пойдет с вами на работу. Пока спина не заживет мешки таскать не давать. Покажете ему место и марш обратно работать. Приду, проверю, что сделали за день.
Оба раба слегка поклонились хозяину, и как только тот ушел в дом, сразу же пожилой, обернувшись к Сашке, злобно прошипел:
- Значит, нам за него мешки таскать, а он будет только жрать и дрыхнуть...
- А ты, Пантюх, можно подумать, в последние годы мешки не таскал. Таскал, и дальше будешь таскать. Что сейчас изменилось-то?
- Вот он появился.
- Так радуйся, часть твоей работы на него перейдет. Как только у него спина заживет, тебе легче будет.
- А завтра легче будет? Ему легче, а мне таскай. А жрать он будет в обе щеки.
- Можно подумать, что ты голодаешь. Мучных отходов хозяин не жалеет. Всем хватит. Просто больше будут похлебки варить. Не тебя он объест, а свиней, им меньше отходов достанется.
- Вот то-то и оно, что про свиней сказал. Мясо на троих делиться будет!
- Какое мясо ты видел, Пантюх? Кожа с жиром, кости, кишки - это разве мясо?
- А хоть и это! На троих теперь делиться будет. Он жрать, а я за него мешки таскать!
- Через седьмицу заживет спина, и он мешки таскать будет. Хотя, - парень скептически оглядел Сашкину фигуру, - слабый он совсем. Мешок может и не поднять.
- Вот то-то и оно! Поднимать я за него буду!
- Опять же не долго. Подрастет, время пролетит быстро, силы накопит, глядишь, по два мешка поднимать будет: за себя и за тебя.
- Тьфу!
Утром, чуть рассвело, Сашку разбудил Пантюх. Он довольно больно пнул его по ноге. Когда Сашка поднял на него глаза, тот собирался пнуть еще раз, примериваясь к его боку, но встретившись с Сашкиным взглядом, замешкался и пробурчал:
- Разлегся здесь, работать пора.
Сашка рывком встал и громко охнул, настолько сильно прострелило спину.
- Давай иди, поторапливайся. Будешь лениться, получишь хорошую взбучку.
Так начался его первый трудовой день. Он постоянно мотался по всем углам мельницы, сгребал муку в большие мешки, их завязывал, сыпал зерно в воронку, подметал мучную пыль, собирая ее в небольшие мешочки. Большие мешки с зерном и мукой, кряхтя, таскали оба взрослых. Пантюх при этом не забывал злобиться на Сашку, а молодой Арубон всё больше молчал. Во второй половине дня появился мельник и велел Арубону нести мешочки с мучными отходами в свинарник, Сашке тоже велел идти с ними. Здесь ему показали, как готовить пищу для свиней, потому что отныне свинарник отдавался в Сашкино распоряжение. Теперь он постоянно таскал в свинарник воду, на мельнице собирал мучные отходы, готовил из них пищу свиньям, чистил свинарник, сбрасывая отходы прямо в речку.
- Но там же ниже по течению люди живут, воду пьют, - сказал он Арубону.
- А нам какое до них дело? Тем более там чужая мельница, вот пусть и пьют свиную воду.
- А выше нас тоже сбрасывают отходы в воду?
- Конечно. Не под стеной домов их кидать?
- Это же сколько заразы в речке плавает. А свиные отходы хорошо землю удобряют.
- А что это такое?
- Ну, если землю не удобрять, она быстро иссякнет, урожаи меньше будут. Вы это разве не знаете?
- Я на земле никогда не работал. Родился уже рабом. А вот Пантюх он из крестьян.
- А за что в рабство попал?
- За долги. Денег занял, а земля не уродила. Вот и попал.
- Вот если бы землю удобрял свиными или иными отходами, тогда урожай хорошим был.
- Вот скажешь еще. И кто будет твое зерно покупать? От него же такая свиная вонь пойдет! Даже бедняки исплюются. И поколотят. Правильно сделают.
- Да ничего не будет пахнуть. Всё в землю уйдет.
- Вот видишь, сам себя поймал. Если в землю уйдет, то в зерно не попадет и урожай будет тот же!
- Да ничего ты не понимаешь! Свиные отходы растворятся в земле, а потом их высосут растения. Из-за этого и зерен будет на них больше.
- Во, снова себя поймал. Если, как ты говоришь, свиные отходы из земли высосут растения, значит вонять они станут. И зерна вонять будут!
Ну как ему еще объяснить? Темнота. Средневековье, одним словом. Поэтому Сашка махнул рукой и продолжил выбрасывать свиные отходы в речку. И мельника просвещать не стал, ведь тоже без толку. А если бы тот и согласился, во что совсем не верилось, работы бы прибавилось. Мельник сам ничего не растил, а тут пришлось бы им поле распахивать, за урожаем следить. Или же собирать свинячий навоз не в тачку, а в мешки, чтобы возить их на соседние поля. Вот перемазались бы все, погрязнее свиней выглядели бы. И что это ему дало бы лично? Ничего, кроме дополнительной и очень грязной работы. А это ему надо? Он ведь раб. Ничтожный жалкий раб, с которым хозяин разговаривает только окриками, да грозит плетью.