— Ты смотрела внутрь?
— Нет, — она съежилась от этой мысли, — и ты не смотри.
— Но была же причина, по которой ты ее забрала? — допытывался Сидни. — И зачем-то хранила?
Она кивнула.
— Конечно. Все просто — Дроу очень хотела получить ее обратно. И она — не машина, Сид. Это одно из открытий, которые я сделала, да только ни с кем не поделилась. Думаешь, — Шена покусала губы, — пришло время нанести ответный удар?
— Я же объяснил… эта штучка нужна мне для переговоров. Да и вряд ли с ее помощью можно убить Дроу.
— Она раздроблена. Какую часть мы забрали из Могильной ямы? Большую? Меньшую? Половину?
Однако Сидни стоял на своем:
— Сначала я хочу договориться. Хочу стать самим собой. Позже… я подумаю обо всем остальном.
— Да, — неохотно согласилась Шена. — Наверное, ты прав. — Сидни встал, и она спросила: — Ты… ты не останешься?
Он помедлил. Снова сел. Разговор намечался не из приятных. Собравшись с духом, он промолвил:
— Есть еще кое-что. Боже, Шена, столько всего произошло… — Сидни все же бросил ей упрек: — Если бы ты объявилась чуть раньше…
— Что? — Ей передалось его волнение. Шена тщетно искала в его глазах ответ. — Да что такое, говори!
— Хетт умерла. По-настоящему. — Нет, не это он хотел сказать, и Сидни ненавидел себя за малодушие. Он тайком надеялся, что Шена сконцентрируется на смерти подруги, а не на следующем известии. Как бы мерзко он себя при этом ни чувствовал, Сидни всеми силами пытался смягчить удар. — А еще… — его горло сжал спазм, и он судорожно сглотнул, прежде чем продолжить, — еще у меня была другая девушка.
Глава 5.
Хлоя увидела его в зеркале заднего вида и скомандовала:
— Так, вылезай. — Когда демон недовольно прищурился, она спросила: — Что смотришь? У меня другой пассажир. А от тебя еще и воняет.
Через минуту его и след простыл.
Привлекая внимание, Сидни постучал в боковое стекло, открыл дверцу и плюхнулся на соседнее сиденье. Прошла неделя, Хлоя вновь навестила его в трущобах, и он нехотя сел в ее машину.
— Достал?
— Да.
— Ты какой-то бледный, — отметила она, заводя мотор. Сидни поерзал, молча удивляясь ее проницательности. Шена восприняла обе новости очень болезненно, особенно признание в неверности, и он до сих пор чувствовал себя препаршиво. По словам бывшей возлюбленной, лучше бы он тоже умер. — Не хочешь об этом поговорить?
— Не то чтобы.
— У меня есть чем заглушить совесть. В бардачке.
— Не надо.
— Сигарету?
— Слушай, я в порядке… Давай просто покончим с этим.
С того времени, как Видящая стала полноправной хозяйкой штаба, она предпочитала держать дверь чуланчика открытой. Старое зеркало в позолоченной раме излучало тусклый свет, и изумрудные отблески проникали даже в прихожую. Сидни шагнул в квартиру первым, Хлоя вошла следом, так опасливо, словно пробиралась в святилище древнего бога.
Но в этих предосторожностях не было необходимости: Дроу выступила им навстречу. Холодные мертвенные лучи облекали ее тонкую фигурку, как призрачный плащ. Без единого слова Сидни протянул ей коробочку: Хлоя успела лишь раскрыть рот и захлопнуть его снова, проглотив свои возражения. Ей было что сказать на тему правильного ведения переговоров, однако пудреница уже перешла из рук в руки.
— Спасибо, — молвила Дроу.
— А теперь вытащи его из меня, — потребовал Сидни.
С невыразимой грустью она посмотрела на него.
— Я не могу.
— Не можешь или не хочешь?
— Это не в моей власти. — Видящая помедлила. Позади лидера Хлоя шумно выдохнула, села на диван и сплела руки в замок: искала другие пути, просчитывала иные варианты. Дроу вновь взглянула на Сидни своими выпуклыми глазами глубоководной рыбы, печальными и в то же время пустыми. — Мне жаль, что я причинила тебе столько боли.
— Тебе жаль? — тут же взорвался он. — Тебе жаль? Ты хоть понимаешь, что я любил ее? Как сильно я ее любил? — Когда Сидни понял, что говорит об этом в прошедшем времени, он лишь еще больше разозлился. — А ты приказала ему…
— Но я ему не приказывала, — перебила Дроу. — Я не повелеваю Ангелами. Ими никто не повелевает.
Хлоя мигом очнулась.
— Что ты хочешь этим сказать? — осведомилась она.
— Ангелы самостоятельны, — пояснила Видящая, — и они полностью автономны. Хоть я и виновата перед тобой, — добавила она, обращаясь к Сидни, — я ему не приказывала.