- И всё же твой возраст не помешал тебе творить такие вещи, да?
- А чего ты хочешь от обозлившейся старухи? - усмехнулась Мэй. - Но потом мы пришли в себя, осознали, что натворили, и решили уехать как можно дальше от этих земель. И уехали. В другом городе, где нас никто не знал, мы начали новую жизнь. Даже работали целительницами, чтобы загладить свою вину. Вину перед жертвами, перед их семьями. Хотя, так мы считали раньше! - она горько рассмеялась. - Теперь я понимаю, что заглаживали мы вину только перед собой. Пытались облегчить муки и заглушить чувство вины. Что мы сделали для семей тех, кто погиб из-за нас? Ничего. Мы просто сбежали, стыдясь взглянуть им в глаза. Прошло время, раскаяние ушло. Нам надоело целительство. Точнее, это стало слишком тяжело. Мы с Эллой брались за тяжёлые случаи, с помощью магии втягивали в себя чуму и прочие ужасные болезни. И всё же, что могли сделать две магички? Мы помогали некоторым, но остановить эпидемии были не в состоянии.
- А потом ваши тела стали совершенно невыносливыми и снизился иммунитет? - догадался Том.
- Именно. Мы завязали с целительством и уехали в новый город, чтобы нас никто не беспокоил. Там я нашла себе новую ученицу, потому что чувствовала, что мне некомфортно в чужом теле. А своего вернуть я уже не могла, поэтому пыталась найти новую чародейку, сильную, чтобы в неё уместились все мои силы. Но в своём теле, всё-таки, гораздо удобнее.
- А это тело? То есть... эта девушка была сильной колуденьей?
- Да. И всё же в любом теле мне не хватало место, моя магическая сила пыталась вырваться, выйти из-под контроля. Это бы меня убило. Тогда я поняла, что нужно придумать дополнительное вместилище для своей магии. Видишь мой кулон? - она коснулась малахитовой капли пальцем и та вдруг вспыхнула зелёным светом в темноте. - Я всё-таки придумала вместилище.
- Поэтому ты всегда носишь этот кулон с собой?
- Да.
- А что случилось с Эллой? Она не последовала твоему примеру? Ну, в смысле, не нашла себе ученицу, чтобы потом переселиться в её тело?
- Нет. Ей претила мысль, что она должна будет расстаться со своим красивым телом. Она действительно была красива, - Мэй снова тяжело вздохнула. - Она умерла от чумы. То, что она втянула во время целительства... вырвалось наружу. Как мы ни очищались, всё это снова проявилось. У неё.
- А у тебя?
- Нет. Не у каждого целителя проявляются те болезни, которые он забрал у другого человека. Я не знаю, с чем это связано. Но когда я попыталась вылечить Эллу, ничего не вышло. И она умерла.
- Смерть от болезни... тяжело.
- Да. Тяжело было видеть её муки, слышать постоянные увещевания: «Я поправлюсь, не переживай, Мандигора. Всё будет хорошо, и мы ещё заживём отличной жизнью!». Но этого не случилось, - ведьма опустила глаза, помолчала с минуту. Леман тоже не нарушал тишиы. Он понимал, как ей тяжело рассказывать это, хоть прошло уже приблизительно пятьсот лет. Такие раны всегда болят, а воспоминания до боли яркие. Собравшись, Мэй снова посмотрела на него и слабо улыбнулась. - Ну, а я вселилась в свою ученицу и продолжила жить. Снова избежала смерти.
- Ты боишься смерти, Мэй?
- Да. Это то, чего я боюсь сильнее всего на свете. Боюсь вечной пустоты и... неизвестности. Я не знаю, что несёт смерть. И никто из живых не знает. Только, может, если спросить у них? - она обвела рукой кладбище.
Томас вздрогнул.
- А я... боюсь кладбищ. Боюсь некромантов и мертвецов, - сказал он.
- Почему?
- Когда я был маленьким, то жил вместе с бабушкой. Недалеко было кладбище, я видел его из окна в своей комнате. И каждую ночь мне казалось, будто там кто-то ходит. Будто мертвецы поднимаются из своих могил и бродят-бродят. Казалось даже, что я слышал их жалобные стоны... воображение, я знаю. Но мне было до чёртиков страшно. И не могу отделаться от этого страха по сей день, - мужчина поёрзал, огляделся.
- Не бойся, Том. Я с тобой, - ведьма накрыла его большую руку своей нежной, изящной, с тонким запястьем. - Этот страх можно перебороть, только если взглянешь ему в лицо. Вот как сейчас. Ему в лицо можно взглянуть и вернуться...
- А если встретишься со Смертью, то назад дороги уже не будет, - закончил её мысль он.
Она кивнула. Вдруг что-то скрипнуло. Маги вздрогнули и притаились. Мэй наложила на них иллюзорное заклинание, которые скрывало от чужих глаз. Вот показался человек, что осторожно ступал по сухой земле, между плитами. Он боязливо оглядывался, в руках держал цветочки, что можно было разглядеть только, когда он прошёл мимо, почти возле магов. Присев перед одной из могил на колени, он положил цветы на землю и что-то тихо зашептал. Утёр слезу. Вдруг вздрогнул, вскочил на ноги и стал дико оглядываться.