— Эй ты, скиф немытый, тебя истребовал сам император! Беги к ложе, да побыстрее! И не держись за рану! Как будто тебе член отрубили! Все важное-то цело! Просто царапина! Держись мужественно, но почтенно! И не вздумай заглядываться на Поппею! Враз лишишься и своей кудрявой башки, и смазливой рожи!
Глава 2
СПРАВОЧНИК ПРАКТИЧЕСКОГО ВРАЧА («Медицина», 1975)
«…Тропическая малярия отличается меньшей регулярностью приступов. Малярийный приступ начинается потрясающим ознобом, головной болью, ломотой в теле и болями в пояснице. Больной бледен, губы цианотичны. Отмечается тахикардия, учащение дыхания. Температура тела быстро повышается до 40–41 градуса Цельсия, усиливается головная боль, жажда, могут появиться рвота, судороги, нарушение сознания. Затем наступает период жара, лицо больного краснеет, кожа становится горячей, сухой… Спустя 6–8 часов появляется профузный пот, температура тела падает до нормальных и даже субнормальных цифр. Больной испытывает общую слабость…»
— Миленький ты мой, ненаглядный, как же ты меня напугал! — шептала Таня на ухо очнувшемуся возлюбленному, глядя на него своими чудесными глазами — покрасневшими от слез и бессонной ночи, но по-прежнему наполненными светом, способным свести с ума любого мужчину. — Они ведь думали, что у тебя малярийная кома!
— А что это, солнышко? — спросил Лейтенант и не узнал свой охрипший голос.
— Это когда умирающие плазмодии закупоривают сосуды мозга и человек… превращается… — Таня не хотела употреблять использованное врачом слово «овощ» по отношению к любимому человеку, — ну, в общем, надолго теряет сознание! Иногда навсегда!
Лейтенант мысленно порадовался тому, что этого не произошло.
Дверь палаты отворилась, и в ней появились двое врачей. Один — незнакомый — был, скорее всего, гражданским. Второго Лейтенант, несмотря на несколько «плывущее» от лекарств зрение, узнал сразу. Это оказался тот самый военврач, который проводил инструктаж по прибытии в Анголу. Увидев, что наш герой очнулся, медик позволил себе скупую улыбку:
— Что ж, молодой человек, с боевым крещением первой малярией! Можно сказать, с почином!
При иных обстоятельствах Таня, наверное, отбрила бы этого прислужника смерти с его медицинским юмором. Но военврачу повезло: в этот момент синие глаза юной тигрицы сверлили лицо гражданского эскулапа. По-видимому, понял Лейтенант, этой ночью тому пришлось столкнуться с сумеречной стороной характера девушки. Той самой, которая у большинства женщин явственно обнаруживается на этапе развода, при общении с соперницами и на рынке.
— Да мы и впрямь выглядим молодцом! — с фальшивой радостью произнес советский врач, заглянув в зрачки своего едва не сгоревшего в малярийном жару пациента и нащупывая его слабый пульс.
Наш герой еще не знал, что из всех медиков в Анголе лишь кубинские действительно умели бороться с тропическими болезнями. Поэтому он и не содрогнулся от ужаса при прикосновении к нему этого «светила». Дверь опять отворилась. На этот раз в палате небольшой санчасти советского посольства появился уже знакомый нам Вань-Вань. Увидев его, врачи засуетились, пообещали «немедленное улучшение самочувствия», свое скорое появление и удалились. Разведчику не удалось так же легко избавиться от красавицы с голубыми глазами. Лишь когда рука Лейтенанта мягко, но настойчиво сжала ее ладошку, семнадцатилетняя школьница подавила в себе могучий женский инстинкт защиты своего мужчины. Хмуро посмотрев в светящиеся дружелюбием чуть раскосые глаза Вань-Ваня, она твердо сказала, что вернется гораздо раньше, чем врачи. Тот ответил искренней белозубой улыбкой.