Так как обыкновенно разрушительная работа сосредоточивалась в разведывательных органах, имеющих агентурный аппарат, то и диверсии проходили по их же линии. Однако теоретически смешивать «активку» и диверсии совершенно невозможно и вредно, несмотря на пространственную совместимость их на практике. Первая преследует цели только разведки. Как на полях сражения войсковая разведка иногда добывает сведения боем, так и агентурная разведка принуждена получать нужные ей данные различными способами вплоть до убийств и разрушений. Однако цель всегда разведывательная.
Диверсии – это боевая работа. Они всегда имеют задачей ослабление мощи противника, не задаваясь совершенно разведывательными целями (для них разведка нужна постольку, поскольку она обеспечивает осуществление боевой задачи). В связи с чем организация диверсионной работы должна быть выделена от работы по активной разведке. Агент «активки» обязан своевременно добыть нужные сведения и передать их в срок куда приказано. От диверсионного агента этого совершенно не требуется, а следовательно, и сеть диверсионной организации не будет иметь некоторых звеньев, необходимых для связи в активной разведке.
Правда, иногда в зависимости от обстановки и средств легче выполнить диверсионный акт агенту разведки, что и делается на практике, но это не правило, а «применение исключительного положения» и обыкновенно бывает в периоды организации, то есть при слабости агентурного аппарата и малой разработанности организационной стороны диверсионных операций.
До XX века диверсии вообще были слабо развиты, так же как и активная разведка, но уже во второй половине XIX века они перешли на тот тип, о котором мы говорили.
В одном немецком журнале за 1908 год приводится указание на то, что французское командование давало задание агентуре в войну 1870-1871 годов по порче искусственных сооружений, чтобы помешать сосредоточению германской армии: «Из записок одного умершего французского шпиона видно, что… когда Эльзас уже был занят германскими войсками и управлялся германскими властями, ему было дано поручение взорвать один из туннелей у Цаберн». Это, конечно, диверсия, несмотря на то, что операция проходила по линии агентурной разведки.
Объектами диверсий были обыкновенно различные склады, железнодорожные станции (узловые), пути, казармы, патрули, отдельные офицеры и т.п. В качестве средств применялись взрывчатые вещества, поджоги, нож или револьвер. Диверсии распространялись главным образом на район ближних тылов, почти не касаясь страны и ресурсов глубокого тыла, причем приурочивались к моменту военных действий.
Однако по мере расширения масштабов войн рос и масштаб диверсий. Капитализм, как известно, создал массовые армии, дал новое, более совершенное оружие, требующее расходования большего количества боеприпасов, что вызвало, в свою очередь, необходимость длительной и более всесторонней подготовки к войне в мирное время. С увеличением армии нужно было увеличивать запасы и склады оружия, снарядов, сырья для производства их, расширять предприятия, строить новые заводы – пороховые, орудийные, сталелитейные и арсеналы. Увеличение производства предметов для войны потребовало организации и подвоза сырья к предприятиям, доставку им топлива, сооружения новых путей сообщений. Вместе с тем осложнилась и подготовка вероятного театра военных действий в смысле сооружения там укреплений, станций связи, путей сообщения, различных платформ посадки и высадки для армии и ее имущества, складов продовольствия и боеприпасов и т.д.
Подготовка к войне в целом приобрела настолько широкий и разносторонний характер, что выпадение или расстройство отдельного звена могло нарушить своевременное осуществление плана войны, в особенности в первый момент мобилизации и сосредоточения армии, когда чрезвычайно важно: кто возьмет в свои руки инициативу и нанесет быстрый и сокрушительный удар. Поэтому все государства стали тщательно следить за развитием вооруженных сил и темпом подготовки к войне соседних стран и принимали все меры к тому, чтобы или обогнать противника в росте своих вооруженных сил новым напряжением всей экономики страны (что не всегда удавалось), или же в мирное время ослабить его мощь такими мероприятиями, которые официально не могли бы быть приписаны конкурирующей стороне.