— Послушай, — проговорил Степкин, осененный догадкой, — ты не тот самый Калюжный?
— Не тот, — поняв о ком говорит Степкин, ответил моряк. — Не дорос еще до того. Того Алексеем звали. Да ты откуда знаешь о нем?
— Стало быть, знаю.
— Это интересно! Что же знаешь?
Слегка обиженный снисходительным тоном товарища, Степкин решительно заявил:
— Перестань-ка считать меня салагой! Я уже в двух десантах участвовал. Правда, не в морских. Пороху понюхал! На моем счету как-никак десятка три гитлеровцев наберется.
— Ого! — удивился Калюжный, проникаясь уважением к товарищу.
— То-то и ого! Мне бы лишь за берег уцепиться, а там, на земле, я в привычной обстановке. Не зазря меня к вам причислили. А что касается шинели — так это интенданты снабдили такой, а я ни при чем.
— Не серчай, Ваня! — смягчился Калюжный. — У меня характер такой — подковыристый. Ежели что — сдачи давай. Ты вот о Калюжном заговорил. Это был человек! Дзот номер одиннадцать в Севастополе по-нашему, по-черноморски, дрался. Калюжный и его товарищи погибли, защищая родной город. Более двух суток семь моряков отбивали атаки батальона фашистов. По ним били несколько вражеских батарей, их бомбили десятки самолетов. А они до последнего дыхания дрались…
— Читал я об этом. Что и говорить — герои…
В это время раздалась давно ожидаемая команда:
— Становись!
Лейтенант медленно прошел вдоль шеренги автоматчиков. Около Калюжного он остановился.
— Ну как, скучаешь по своей канлодке? — спросил он.
— Что же скучать-то. Она на дне, а мне туда не хочется, — отшутился Калюжный. — Довоюю на суше.
Малеев спросил Степкина:
— Не страшно молодому десантнику?
Степкин покраснел, по его широкому лицу расплылась улыбка.
— Никак нет, товарищ лейтенант. Я клятву дал,
Малеев скомандовал:
— На посадку!
Вскоре катер вышел в море.
Десантники разместились всюду, где только можно. Степкин сначала сидел в камбузе, но там его начало тошнить, и он вылез на палубу, прилег рядом с Калюжным, стараясь не смотреть на море. Калюжный сунул ему кусок соленого сухаря.
— Грызи! Помогает. А то с непривычки травить начнешь.
Беспокойное и могучее море развернулось во всей своей мрачной красе. Где-то далеко-далеко из его вод росли горы облаков различных оттенков. Иногда казалось, что небо — это опрокинутое море, в котором гак же, как и в настоящем море, несутся темные волны с седыми хребтами. Дул порывистый ветер.
Калюжный смотрел вперед, жадно вдыхая соленый воздух.
— Ваня, — тихо позвал он Степкина, — а у тебя жена есть?
— Нету…
— А любимая девушка?
— Есть.
— Хорошая?
— А как же.
— И у меня есть. В Баку живет, — вздохнул Калюжный.
Степкин тоже вздохнул и закрыл глаза. Так лучше — и моря не видно и можно предаться воспоминаниям. Он еще не написал Кате, что военная судьба связала его с морем. Вот удивится! Когда же конец войне? Не скоро, видать. Враг еще на нашей земле, а его надо гнать до Берлина. Дожить бы до того дня, своими ногами пройти по улицам вражьей столицы, а потом вернуться в родную
Рязань и справить свадьбу. Он, конечно, опять будет работать на мебельной фабрике столяром. А может быть, его тогда назначат бригадиром, а возможно, и начальником цеха. Хотя от цеха он сам откажется — не по силам, а вот с бригадирством вполне справится.
— Ты, никак, спишь? — услышал он голос Калюжного.
Степкин открыл глаза и проворчал:
— Уснешь тут, когда нутро выворачивает. Мечтаю.
— А-а, — протянул Калюжный. — О чем?
— О работе после войны…
— Ну и что?
— Да ничего… Отвлекает…
— Ну, и то хорошо…
Неожиданно море и небо рассек огненный луч прожектора. Свет его скользнул по волнам, отражаясь в зеленоватых тенистых хребтах. С берега потянулись огненные нити трассирующих пуль. Стреляли из крупнокалиберных пулеметов. За кормой катера разорвалась мина.
— Обнаружили! — с досадой произнес Калюжный.
Катер рванулся вперед, потом вправо, уходя от обстрела.
— Рисково, — заметил Калюжный.
— А что? — спросил Степкин, невольно втянув голову в плечи.
Сейчас ему хотелось быть на земле. Только матушка-землица укроет от пуль и осколков. А тут куда денешься? Эх, тяжело пехотинцу в море!
— Командир катера и рулевой здорово рискуют, — пояснил Калюжный. — Немцы все море около берега минами загородили. Можно нарваться при такой скорости. Ну, да ты не падай духом, — Калюжный ободряюще хлопнул по спине Степкина, — катером командует боевой командир товарищ Россейкин.