— Впереди воронка! Бегом туда!
Как только ракета погасла, автоматчики бросились в воронку. В ней разместились все.
Корректировщик продолжал орать. Вскоре мины стали рваться вокруг воронки. Одна угодила в самый центр, взметнув пои взрыве грязь, находившуюся на дне. Автоматчику Голомбиевскому осколок перебил ноги. Прохорова ранило в ключицу. Кайда почувствовал, что и его царапнуло в левую ногу.
Лычагин выругался.
— Вот положение! Чтоб этому корректировщику…
Всем было ясно, что дольше лежать в воронке нет смысла. Еще одно-два попадания — и крышка. При свете ракет выделялось здание электростанции. Можно бежать туда. Но впереди проволочное заграждение, а на проволоке подвешены мины. Стало быть, мины натыканы и в земле. Как преодолеть это препятствие?
Раздумывать долго нельзя. Фашистский корректировщик опять кричит.
Иван Прохоров поднялся и сказал:
— Братва, я рискну.
Выждав момент, он бросился к проволочному заграждению.
Вот он подбежал к нему, поднял руку, и вдруг раздался оглушительный взрыв. Тело Прохорова подлетело вверх и потом рухнуло.
На какое-то мгновение все автоматчики замерли, потрясенные поступком товарища. Кайда округлившимися глазами смотрел на то место, где раздался взрыв. Ему хотелось закричать: «Ваня, дорогой Фергана! Зачем ты это сделал? Может, можно было иначе!..» Но не закричал, понимая, что кричать уже поздно, да и горло перехватила спазма.
Проход в проволочном заграждении ясно обозначился.
— За мной! — скомандовал Лычагин и побежал к проволочному заграждению.
Автоматчики быстро проскочили через проход.
Кайда увидел Прохорова, лежащего навзничь.
— Ваня, — позвал он, наклонясь над ним.
Как хотелось, чтобы тот отозвался, открыл глаза, пусть бы он был тяжело ранен, но жив. Но Прохоров был мертв. Кайда выпрямился и побежал за товарищами.
Пулеметная и автоматная стрельба раздавались на электростанции и в районе цементного завода.
Отделение сержанта Лычагина направилось к цемзаводу, а другое отделение — к электростанции. Вероятно, решение командиров было правильным. В населенном пункте, где приходится драться за каждый дом, надо действовать мелкими группами. В столь сложной обстановке каждый десантник сам себе генерал, должен сам принимать решения.
От стены к стене, от камня до камня пробирались десантники к заводу, стреляли короткими очередями по вспышкам немецких автоматов.
На рассвете они оказались в небольшом помещении какого-то цеха. Крыши над цехом не было, вместо нее натянута металлическая сетка.
— Что будем делать теперь? — задался вопросом Лычагин и обвел внимательным взглядом товарищей.
Перед ним было всего пять автоматчиков — Владимир Кайда, Анатолий Лысов, Николай Копотилов, Иван Максимов и Николай Соболев. Все грязные, только белки глаз и зубы сверкают.
— Перво-наперво надо перекурить, — тяжело переводя дыхание, сказал Копотилов.
— Надо пробиваться к своим, — заметил Кайда.
— А где они, свои-то?
— Разведку произведем.
— Ну, что ж, перекурим, — согласился командир отделения.
Но только закурили, как на сетку упала граната и разорвалась.
— Случайно залетела, — заметил Лысов.
Через минуту на сетке разорвалась вторая, потом третья.
— Это уже не случайно, — обеспокоился Лычагин. — Немцы знают, где мы находимся. Сматываемся отсюда.
Они выбежали в коридор. Решили проскочить цех и подобрать для боя лучшее место. Последним бежал Кайда. Пятеро успели вбежать в дверь, ведущую в другой цех, а Кайда не успел, как струя пуль отсекла его от дверей. Он отпрянул назад. Сразу сообразил, что стреляет не один немец.
Кайда ринулся назад, вскочил в угловое помещение. Здесь по-видимому была кладовая, у стены стоял железный шкаф со слесарным инструментом. У окна стоял верстак. Кайда вскочил на него, сдернул с головы бескозырку и сунул в карман. Осторожно выглянул в окно.
Около дверей стоял немецкий матрос. Он махал рукой, давая сигнал своим, чтобы шли к нему. Из пролома в стене вышло около десяти гитлеровцев и торопливо двинулись к дверям, ведущим в цех, где находился Кайда.
«Вот влип», — подумал Кайда и отстегнул от пояса противотанковую гранату.
Когда немецкие моряки скучились у дверей, он швырнул ее.
— Это вам за Ивана Прохорова, — процедил он сквозь зубы.
Вслед за взрывом спрыгнул с верстака и бросился к двери. Перед ним выросли два гитлеровца, уцелевших от взрыва. Кайда расстрелял их в упор.