Это не Судный День.
Это Армагеддон.
Ты призван.
Постарайся выжить, боец. Если выживешь - ты меня еще услышишь.
***
- ПАПА!!! ПАПОЧКА!!!
Где я? Что со мной? Почему так плохо? Почему так больно? Что с рукой? Почему темно? Наверное, надо открыть глаза. Боже, какие же тяжелые веки...
- Папочка, родненький, очнись! - это Разочка голосит.
- Оставь его, сволочь! Папочка!!! - а это Два.
Грохот. Еще грохот. Больно. Господи, как же больно...
Когда я открыл глаза, в магазинчике творился форменный бедлам. Раз и Два, забравшись с ногами на прилавок, визжали, как будто увидев стаю крыс и кидали в меня «Дошираком», «Ролтоном» и каким-то приправами.
А, нет, не в меня. В продавца. Кажется, его зовут Вазген. Продавец сидел на мне и пытался грызть мою левую руку. Глаза его были пустыми и бессмысленными, как у мороженой рыбы. Вот его голова смешно дернулась - кто-то из девочек добрался до консервных банок.
Стоп!
Грызть мою руку?!
ААААААААААААААААААААААА!!!!!!!!!!!!!!!!
***
Эпическую битву с продавцом, ставшим зомби, я практически не помню. Наверное, именно это и называется «находился в состоянии аффекта». Близнецы потом рассказывали, что я сначала позорно визжал закалываемой свиньей, потом наконец сбросил зомби с себя (каждая не преминула добавить, что именно ее удачные броски консервами особенно помогли мне в этом). Оказавшись на ногах, я на инстинктах провел классическую «двоечку» (спаси, Господи, моего тренера по боксу в ДЮСШ, раба твоего Василия), а потом просто затоптал упавшего противника, как взбесившийся боевой слон. Учитывая, что армянин был щуплым и невысоким, а я при росте в 1 метр 87 сантиметров вешу больше 100 килограмм, я даже склонен верить этим рассказам.
Когда я пришел в себя, дети висели на мне, обнимая, и счастливо ревели, размазывая слезы по лицу. Я сидел на полу, привалившись спиной к стенке, руки дрожали, перед глазами висели какие-то буквы, а в кармане надрывался телефон. Я чувствовал себя полностью опустошенным, выпотрошенным, как свежепойманная рыба. Машинально достав телефон, я буркнул в трубку:
- Да.
В трубке стоял дикий треск, но сквозь него все-таки прорвался до слез знакомый голос:
- Слава богу, ты жив! Как дети?!
- Нормально. Живы. Вроде. Орут - машинально ответил я - Да тихо вы! Это мама!
- Так живы или вроде? - дикий крик жены услышали, наверное, даже заткнувшиеся дети. Даже шумные помехи, казалось, завистливо притихли.
- Живы, живы, не переживай! Живы и здоровы! Мы в безопасности - опомнился я - Как ты, как родители?
У супруги сегодня не было лекций в университете, к тому же утром к нам должны были приехать тесть с тещей. Вот она и осталась встречать родителей.
- Нормально, у нас все в порядке, мы дома. Но тут во дворе такое творится...
И тут вдруг она заплакала. Моя интеллигентная чопорная супруга, доцент и кандидат наук выла дурниной в трубку как деревенская баба.
- Миленький, родненький, умоляю - сбереги их! Христом богом заклинаю - сбереги!!! Ты сильный, ты сможешь, ну пожалуйста! Ты не представляешь, что здесь происходит! Может, нам навстречу вам поехать? Отец же на машине...
Несмотря на пятнадцать лет супружеского стажа, я ее никогда такой не видел. Наверное, из-за шока я окончательно пришел в себя, и принялся орать в трубку:
- Все будет хорошо, ты слышишь? С нами все будет хорошо, поняла! Никуда не ходи, я их доведу, поняла? Никуда не ходи, жди нас дома, слушай отца и не дури!
Тесть у меня - военный пенсионер, полковник в отставке. Если кто и сможет выжить в этом мире, то это он.
- Если придется уходить - оставьте дома записку, куда пошли. Мы дойдем, слышишь...
Телефон издал хлопок. Я посмотрел на него - связь прервалась, экран погас, а батарея нагрелась как утюг. Я несколько раз нажал кнопку включения - бесполезно.
- ... мы обязательно дойдем - зачем-то закончил фразу я.
А потом я прижал к себе детей. Сильно прижал, на грани боли. Справа ко мне жалась Дваша – родившаяся на пять минут позже, потому «младшенькая» и мамина любимица. Отличница, хитруля, умница, интриганка и главный инициатор всех пакостей, что творит эта парочка. Всегда проигрывая Разе в плане здоровья и силы, Дваша с трех лет компенсировала этот разрыв отточенным до блеска умением ловко облапошить сестру, а впоследствии - и других людей. Ее врожденная хитрость имеет как минимум одно благоприятное последствие - она понимает свою выгоду и поэтому с ней можно договориться. В отличие от второй моей дочки, с которой мы ссоримся сто раз на дню.