Сижу у окна, как и раньше. Во дворе стоит скамейка и это единственное моё развлечение. Смотрю, кто, как когда присел, переговорил. Только здесь меня никто не знает и никто, выпив вина, не кричит:
Вадим, Вадим!
Вспоминаю недавнее прошлое.
Все, кто нас якобы любил и приглашал, давно отвернулись. Я им уже не нужен – потерял свой дар. Более того, меня обвинили в страшном шарлатанстве. Стали приходить письма с угрозами расправиться за содеянные злодеяния и ложь. Пока не переехали, где нас никто не знал.
Сижу у окна. По подоконнику бьет дождь. Мне кажется, что секунды превращаются в полчаса, а полчаса – в дни. Мы снова вернулись прежнему режиму жизни, будто и не было моего триумфа, покупки квартиры, а потом неожиданного и горького разочарования с потерей дара. Единственное, что утешает – позвонила Катя. Я дал ей наш адрес. Мама, правда ругала вначале, а потом сказала, что, Катя, хорошая девушка, а не такие сволочи, как все эти богатые и жадные проходимцы. Она – права. Катя, сказала, что придёт как сможет. Сегодня дождь, и я думаю, что она не поедет на другой конец города, чтобы увидеть меня. Я непорядочно поступил с ней. Исправить – ничего не могу. Я не могу встать без маминой помощи.
Звонок. Кто это может быть? Наверное, соседка, хотя… чего ей нужно? Мы живём замкнуто. Нам не хочется никого видеть – все отвернулись от нас. Слышу, как, шаркая потрепанным тапками, постаревшая от переживаний мать идёт к двери, открывает.
– Проходи, – говорит она, и в мою комнату несколько стесняясь, заходит Екатерина. Она, как солнечный лучик весной, несмело заглядывающий в окошечко. Я улыбаюсь девушке. Мать, разворачивается – уходит на кухню. Мои чувства – сложно предать. Внутри теснится: и любовь, и сожаление и грусть и ещё много чувств. Описать – не могу. Катя делает несколько неуверенных шагов в мою сторону.
– Привет! – её звонкий голос заполняет комнату отбиваясь ярким светлыми красками во всех уголках дома.
– Привет! – кидаю ей, как шарик пинпонга, в ответ я.
– Я тебе апельсинов принесла.
– Спасибо.
Я думаю, что сейчас она скажет дежурное, типа жаль, что такое случилось, или же начнёт спрашивать, как всё произошло. Только она подходит и спрашивает меня – можно присесть?
– Можно, – разрешаю я.
Она сидит в неярком платьице, и доброжелательно сморит на меня. С улыбкой поправляет слегка намокшие красивые волосы немного набок. Смотрю на девушку, и некоторая грусть скользит во мне пронизывая насквозь – она так красива в своей простоте и внутренней какой-то радости. Сложно передать. Мне становится ещё более грустно. В пылу своих амбиций, пойдя на поводу у матери сказал ей, что всё у нас кончено.
Она улыбается.
– Что…хорошего скажешь? – спрашиваю я, неуверенно. Теперь мне понятно состояние нашкодившего кота.
– Я тебя очень люблю... – тихо произносит она. И глаза её расцветают множеством солнечных зайчиков. Я не понимаю. Я не понимаю, что она сказала. Я не понимаю!!!
– Что?
– Я тебя очень люблю. Больше всего на свете! – уже уверенно и чётко говорит она. На её маленьком личике, запечатлена вся серьёзность момента. Я не знаю, что сказать. Мои губы разжимаются, и я произношу совершенно невероятную фразу:
– Я тебя тоже люблю.
Она встаёт и предлагает:
– Обнимемся?
В тот момент я забываю, что мои ноги не двигаются. Я просто встаю и иду. В моей голове что-то лопается, я едва удерживаю равновесие, но крепкие Катины руки подхватывают меня и прижимают к себе. Я не знаю, что в жизни счастье. Не знаю! Но я отчётливо слышу биение её сердца у своей груди. Биение своего сердца. И каждый удар приносит… необыкновенную внутреннюю силу. Я снова и снова вхожу в пространство, за которым исчезает реальность. И выше этого – нет ничего. Выше любви.
Слово равное миллионам
Чёрное перо Ангела. Глава третья
Иногда мне кажется, что я сейчас взлечу. И это получается. Хотя у меня нет крыльев как у птиц. Лето жаркое, Катя в коротком платье идёт рядом и есть мороженное. И я тоже. Один плюс один. Плюс ещё один. Четверо. Только ещё пара минут и нас останется двое. Лишь что-то изменится. Холодное превратиться в тёплое и зацветет улыбками. Мороженное это всегда хорошо. В меру. Но почему нет такого мороженного с руку? В форме сердца? И так чтобы мы его ели с двух сторон. Ведь есть же кроме куриного яйца яйцо страуса! Большое! Мы его ели с Катей. На троих. Правда, моего кота, точнее кошечку совсем не приглашали. Она сама пришла. Да, у меня появился котёнок! Чёрненькая, с беленькими пятнышками маленькая, но уже такая вредная кошечка! Красотуля!