– Ну ты дал… – изумлённо пробормотал тот, тряхнув головой, после чего неожиданно протянул мне руку: – Юра.
– Макс, – пожал я ему ладонь.
– Ты действительно боксёр?
– В действительности у меня первый разряд, но я всем говорю, что второй. Это помогает в драке, все думают, что я не очень хорошо наношу удары, а в драке им неприятный сюрприз.
– Жестоко ты с Пашкой.
– Нужно сразу показать, что ко мне лучше не подходить. Сейчас я это продемонстрировал. Детдомовские только силу понимают. Эти поняли. Кстати, где тут обувь можно помыть, а то она в крови? Да ещё и на ногах брызги.
– Идём покажу. У столовой кран наружу вывели и бочку поставили, там можно незаметно помыться. К умывальникам не пойдём, увидят ещё.
Сходив к бочке, где я отмылся, мы вернулись в свой корпус, где нас нетерпеливо ждали. Юра, как и я, отвечал уклончиво, я попросил его не описывать того, что он видел, а старшие молчать будут. Слух, конечно, пойдёт, вон у медпункта нездоровое шевеление началось, но это только слух. Естественно, за мной тут же прибежала вожатая, а почти следом вошёл директор и Нина Андреевна, она ещё не уехала. Выгнав всех из комнаты, кроме меня, директор подошёл ближе и зло спросил:
– Ларин, ты что сделал с Сорокиным и Хлыновым?
– Вообще ничего не делал. А кто это? – искренне удивился я.
– Ты их избил и изувечил.
– Вот вы о чём! – обрадовался я. – Но я тут ни при чём. Действительно, когда я проходил мимо их корпуса, там дрались двое взрослых парней, я в окно видел. У одного лицо в крови было. В комнату я не заходил и что было дальше, не видел.
– Но избил их ты.
– Свидетели есть? – коротко спросил я. – Что они сами говорят?
– Говорить они пока ещё не могут, но другие указывают на тебя.
– Вы покажите, где они, эти другие, будьте уверены, скоро они скажут, что обманули вас.
– Угрожаешь, маленький наглец? – прошипел директор.
– Предупреждаю. Кто меня тронет, тот ответ и получит. Втройне. Это жизненный принцип.
Евгений Олегович обернулся к Нине Андреевне:
– Забирайте это чудовище, ему в моём лагере не место.
По моим губам скользнула довольная усмешка. Правда, воспитательница всё испортила.
– Это ваша работа, перевоспитывать таких подростков. Я его не заберу. Раз он уже оформлен в вашем лагере, занимайтесь им. Мальчик, конечно, не простой, но с ним вполне можно договориться, как я успела убедиться. Просто найдите компромисс, и все будут довольны.
«Блин, зря я её дурой считал. Вполне умная баба», – подумал я.
– Значит, не заберёте?
– Нет. Сами подумайте, как это отразится на вас, если вы, приняв ребёнка, в тот же день выгнали его. Причём ни за что. Ведь, действительно, никто не тычет пальцем в Максима и не говорит, что это он, а до вас дошли лишь слухи. Соседи пострадавших молчат. Предъявить мальчику нечего, он прав.
– Ладно, но контроль теперь за ним будет усиленным. Я уже вызывал скорую, сейчас должны подъехать и забрать пострадавших. Это же ЧП, самое натуральное ЧП! – Взмахнув руками, директор вышел из комнаты и покинул домик.
Вздохнув, Нина Андреевна, не обращая внимания на присутствующую вожатую, устало спросила:
– Как тебе тут, нравится?
– Да не особо. Дыра-дырой.
– Только попробуй сбежать, – тут же зашипела воспитательница.
И что они все на меня шипят?
– Посмотрим, но ничего не обещаю, – туманно ответил я.
Нина Андреевна заторопилась к дороге, скоро должен подъехать рейсовый автобус до Москвы, а я вздохнул и почесал затылок. В лагере я, можно сказать, прописался, дальше посмотрим. На ужине я уже побывал, так что сейчас было личное время отдыхающих. То, что оно у меня будет, я об этом заранее подумал, почему и купил писчие принадлежности. Главная проблема – писать пером, используя жидкие чернила. Нужно нарабатывать навык. Это планы на ближайшее время.
Лопата аккуратно подковырнула интересный предмет, на который я натолкнулся щупом, и на белый свет появилась расползающаяся кобура, причём явно не пустая. Я встал на колени и аккуратно извлёк находку из земли. Осмотрев со всех сторон, стряхивая землю, вытащил из кобуры ТТ, на вид вполне нормальный, даже пятен ржавчины особо не было. Вот магазин выщелкнуть не получилось, отмывать и чистить нужно. Наклонившись, я поднял обрывки кобуры и вытащил из кармашка запасной магазин. Полный. Это хорошо. Рабочие патроны к пистолету у меня были, нашёл в сейфе разрушенного артобстрелом блиндажа, а теперь и средство инициации появилось, то бишь оружие. Не зря я тут ковыряюсь уже две недели.