Идарий опустился на песок. Достал нож. Принялся обдирать птицу. Остальные набрали веток и разожгли огонь. Добычу запекли на углях. Ловили голодными носами манящий запах. Глотали слюну. Разделили поровну готовое мясо, суховатое и жесткое. Амвросий рвал зубами горячие куски. С наслаждением обглодал он длинную шею птицы. Вторяк шмыгал носом и пыхтел от удовольствия.
— Хорошо! — вздохнул он закончив. Похлопал себя по раздувшемуся животу. Рыгнул. Повторил довольно: — Хорошо! Славный был день. Пусть боги пошлют нам добрую пищу в дороге.
Юный римлянин кивнул остриженной головой.
— Это как выйдет… — замялся Идарий.
— Ты о чем это? — наморщился племянник Даврита.
— Завтра быстрее пойдем. Время не ждет. Болото обогнем и сразу напрямик через лес. Торопиться нам надо.
«Пусть так», — сказал себе равнодушно Амвросий. Не хотелось больше ни о чем думать.
Солнце спряталось за горизонтом. Над камышами и кочками встал желтый полумесяц луны. Загорелись бесконечные звезды. Ночь выдалась прохладной. Бросили побольше веток в огонь. Спали крепко, прижавшись друг к другу, не слыша назойливых комаров и голосистых жаб. Только оружие не выпускали из рук.
Поднялись путники рано. Смололи на камнях корни камыша. Испекли побольше лепешек. Затушили костер. Сквозь отступающий туман побрели дальше. Вторяк на минуту отлучился по нужде в заросли и натолкнулся на жирного гуся. Птица зашипела и попыталась взлететь, но мальчик пробил ей крыло копьем и отсек голову. С ликующим криком выбежал племянник князя на берег, где поджидали товарищи. Еды должно было хватить на два дня.
К вечеру болото превратилось в озеро. Заночевали у воды подле рябин. Снова пекли мясо, слушая бравое хвастовство круглощекого охотника. Амвросий прошелся по берегу но ничего не отыскал. Решили опять приготовить лепешек из кореньев. Ночь провели плохо: голос волка напугал ребят. Сменялись поочередно у огня. Пока двое спали, третий оставался на страже.
На другой день путники вышли к брошенному селению. Располагалось оно недалеко от леса на небольшой возвышенности возле бежавшего змейкой ручья. Вдалеке лежали поля наскоро убранные лишь наполовину. Вдоль леса на восток уходил большой луг. Дикие места остались позади. Теперь чаще предстояло встречать деревни и родовые городища склавин.
Ребята вошли за ограду осторожно. Вокруг висела мертвая тишина. Не нарушал ее ни один привычный звук, издаваемый человеком или животным. Поселение было покинуто. Низкие бревенчатые дома стояли пустыми. Старый частокол зиял прорехами, но солома на крышах домов выглядела свежей.
— Недавно ушли, — заключил Идарий, заглядывая в очередную землянку. — Наверное к родовой крепости подались или еще подальше укрылись. Смотри, ведь все унесли. Ни зернышка не найти!
Утварь и скот хозяева забрали с собой. Даже глиняная посуда попадалась редко. Ничего ценного не оставили они врагу.
— Скоро ты там? — полюбопытствовал Амвросий. Ему не терпелось осмотреть дом побольше. Может быть там найдется нечто полезное?
— Иду! Тут ничего…
Вторяк перевалился с ноги на ногу, опершись на копье. Зевнул широко. Покосился на раскрытые ворота. Пробормотал тревожно:
— Поскорее нам отсюда уходить надо. Злое чую. Может авары… Или еще свирепые гепиды… Вдруг? Защити Сварог! Понапрасну рискуем: если враги нагрянут, как в западне будем.
Идарий нахмурился. Промолчал.
Зашли осмотреть большой дом. Шкур на оконных прорезях не было, как и всюду. Пахло смолой и человеческими телами, еще недавно здесь обитавшими. Под лежанкой Амвросий обнаружил берестяную коробку полную старого гороха. Полосатый кот с черными пятнами на хвосте проскочил мимо. Зашипел прячась под стол.
— Ну! Одичал! — крикнул ему Идарий. — Свои мы.
Вторяк отыскал кусок истертого льняного полотна. Смотал. Сунул в мешок. Кот опять зашипел. Идарий топнул на него и тот бросился бежать. Обшарили углы. Посмотрели под лавками. Кроме бесполезных деревянных обломков ничего не нашли. Вышли на воздух. Амвросий ссыпал горох в суму. Отбросил короб.
— Теперь что? — пугливо спросил Вторяк. Прикусил нижнюю губу.
Идарий покосился в сторону. Потеребил подбородок, словно приглаживая несуществующую бороду. Заметил важно:
— Дальше идем. Ныне и впрямь небезопасно…
— Это я сразу говорил! — кивнул племянник отважного князя.
«Хорош герой», — тихо усмехнулся Амвросий. Попробовал на зуб желтоватую горошину. Она оказалась необычайно твердой.