- Вот после этого Я сам сяду к вам в машину
- Полноте, я ничего вам не сделаю.
Уличный фонарь подкрашивал предметы синим, делая окружающее немного нереальным, виски помогал, да и вообще это был чужой мир, от которого чесалось в голове, да, Джону до сих пор не удавалось избавиться от смутного ощущения, что он грезит наяву.
Тёмные кудри оказались мягкими и упругими, кожа, несмотря на холодноватый фарфоровый тон, живой и тёплой, длинное белое тело - поразительно красивым. В одежде Холмс казался тощим, а без неё - просто стройным, и Джон, никогда не бывший особым ценителем мужской красоты, минут пять просто любовался на него, как на мраморную статую в музее, думая, что это, возможно, заслуживает большего, чем пьяный трах на грязноватом полу чужой кухни.
Только вот не вышло ничего романтического и обстоятельного. Джон помнил кошачий прогиб спины под сбившейся рубашкой, сияющую кожу и сияющие же складки тёмного шёлка, помнил, как ноги обоих путались в не до конца спущенных штанах, как кудри несколько раз мазнули по линолеуму, как ритмично звякала об пол пряжка флотского ремня. Уотсон помнил, как приласкал Этого Холмса слегка грубовато, ведь тот не был женщиной, как вошёл, встретив неожиданное сопротивление мышц, Холмс глухо застонал, но движение было уже не остановить. Обоих кидало друг к другу, пока они не выдохлись, секс оказался неожиданным, резким и быстрым, как драка.
- Шшшшерлок… - выдохнул доктор в перетекающие складки шёлковой рубашки.
Джон не помнил, как они оказались в чужой кровати, на простынях с разноцветными медвежатами, только проснулся, а за окном было светло и Шерлок, теперь Шерлок, всхлипывал во сне
- Джон…
- Спи, я здесь, - пробормотал тот, неловко проводя рукой по спутанным волосам, по колючей щеке. Шерлок прижался к нему всем телом, вцепился, как утопающий.
Вот тут-то Джона и настигло понимание. Дождавшись, когда Шерлок уснёт, он осторожно выскользнул из объятий, из квартиры, купить еды и газет, а на самом деле, всё обдумать.
Джон предполагал, что его могут вывезти за город и закопать, или, скажем, бросить в море, но машина никуда не трогалась. Они с Майкрофтом сидели опасно близко на заднем сидении.
- Ну, - доктор решил первым нанести удар. - Ещё одно фото в семейный альбом вашего брата Что за игры приняты в вашем семействе
Непонимание сменилось пониманием в глазах старшего Холмса настолько быстро, что Джон подумал, не померещилось ли ему.
- Ах, это Давайте оставим мелкие распри для более мирного времени. Я очень переживал за брата, оказавшегося в столь трудный момент одиноким. Ему сейчас как никогда нужен друг, способный присмотреть за ним. Люди, убитые вчера, сами - убийцы очень высокого класса. Возможно, вам с Шерлоком уже известно, за чем они охотятся.
- Не буду я вам говорить, - упёрся Уотсон. - Я уже совершенно запутался, и не удивлюсь, если в этом мире кто-то вроде вас продаст собственного брата. Почему такой всесильный человек позволил загнать его в угол
Майкрофт Холмс дёрнулся, как от удара.
- Я сей час занят проблемами несколько иного масштаба, - улыбнулся-оскалился он. - Будьте очень осторожны, доктор Уотсон, и сохраните его для меня, пожалуйста. В Этом мире и в Том готовится что-то очень, очень нехорошее. Возможно, охота на Шерлока спровоцирована, чтобы меня отвлечь, даже у Холмсов бывают маленькие слабости. Пожалуйста, берегите его, и надеюсь, вам будет куда вернуться. До свидания.
Джон машинально шагнул на тротуар, потом до него дошло, что Майкрофту известно слишком много.
- Стойте!
Но машина уже отъехала. Оставалось только вернуться в убежище, где дверь закрыть никто не удосужился, а смятая постель была пуста. Шерлока не было ни на кухне, ни в ванной, никаких следов драки, вообще никаких следов.
(не наш Лондон)
Лестрейд подумал, что такому большому человеку, как Шерринфорд Холмс, стоило предложить два стула. Служившая не первый год казённая мебель скрипела и похрустывала под ним при каждом движении. Рядом адвокат мистера Холмса-старшего, а также, по совместительству, и младшего, довольно наблюдал, как брат убийцы и инспектор, ведший допрос, постепенно менялись ролями. Грегори уже не знал, кому молиться, чтобы прекратить это безобразие. К счастью, на столе зазвонил телефон.
- Да - заорал Лестрейд, хватаясь за трубку, как за спасательный круг. - Лестрейд слушает.
- Это Донован. Помните Тёрнера Сумасшедшего старикашку, который требовал немедленно выдать тело его жены
- По делу Найта
- Да. И по делу Холмса.
- Что! - волосы на голове инспектора зашевелились.
- Одно тело миссис Тёрнер проходит по делу Найта, другое - по делу Холмса. Я тоже вначале думала, что это ошибка. Но Андерсон говорит, что в Баскервиле и не такое сотворить могли, может быть, Найт что-то подозревал
- Ах, Андерсон… Нет, погоди, я сейчас сам приеду! Простите, - бросил Лестрейд Холмсу. - Позвольте проводить вас к выходу.
- Донован и Андерсон, - Шерринфорд сложил ладони домиком, подушечками пальцев теребя кончик искривлённого носа.
- Всё зло от старых идиотов, - адвокат, провожая взглядом спину инспектора, провёл рукой по волосам. Перстень-печатка с замысловатым узором блеснул на утреннем солнце. - Надеюсь, в новом, благословенном мире мы вернём всем людям божьи образ и подобие.
Джон решил, что найти Шерлока не сможет, пока тот сам не захочет. Разве что столкнутся случай но, как у журналистки, если это, конечно, действительно случайно вышло. Разумеется, то же можно было сказать и про старшего Холмса. Лестрейд не годился, кажется, он уже один раз сдал Уотсона, да и мало ли к чему по службе был обязан.
«Тоже мне, рыцарь на распутье».
И тут Джон понял, что зациклился на ситуации, в которую невольно оказался втянут. Если Здешний Джон похож на него, то у него должны быть друзья, готовые пойти в огонь и в воду. Пусть он не женился на Мэри, пусть он служил в Афганистане, наверняка кто-то из его Тамошних знакомых дружит с ним и Здесь. Эдди Томпсон, Билл Мюррей, Майк Стемфорд… Точно, Там Стемфорд заглядывал в Бартс, знал Джима, а Здесь - наверняка и Шерлока. Если, конечно, Здесь был Бартс. Джон наудачу открыл карту в телефоне. Да, это была Здешняя карта.
Решив не рисковать, Уотсон взял такси. Уже подъезжая, он почувствовал неладное. Сердце неприятно кольнуло, когда в кармане завибрировал телефон.
- Джон, посмотри на меня.
Тёмная фигура, стоявшая у края крыши, помахала рукой.
- Стой, где стоишь, смотри на меня.
- Что это значит, Шерлок Ты плачешь
- Нет. Молчи, стой, где стоишь, и слушай меня. Не было никогда «хорошего» Шерлока. Был один-единственный, который обманывал всех для своей выгоды, который убивал, и теперь готов отправиться на небо по дороге, вымощенной кровью. В этом скучном месте мне делать больше нечего, я принёс достаточно жертв, чтобы забраться повыше, - в трубке раздался не то всхлип, не то смех. - Прощай, маленький, наивный, верный Джон.
- Шерлок, ты сошёл с ума!
- Прощай, запомни сам, и передай остальным я обманщик. Моя жизнь была обманом, зато взлёт будет настоящим. Не своди с меня глаз, Джон.
Гудки.
Маленькая фигурка взмахнула руками и…
Не взлетела.
Шерлок знал, как войти в Бартс незамеченным. Он знал и как незамеченным перемещаться по нему, разумеется, белые халат и шапочка, никакой вызывающей подозрения марлевой повязки, просто как можно естественнее отвернуться к окну в нужный момент. Он одними глазами задал вопрос Молли, которая сегодня была особенно взволнована, краснела и роняла предметы. Как бы Майкрофт или, того хуже, Мориарти не догадался о сговоре по её виду. Хотя ещё полчаса, и всё спишут на сильные переживания. «Всё в порядке», - Молли подала условный знак. Шерлок зашёл в одну из кладовок, поменял халат обратно на пальто. До чёрной лестницы было два шага. На крыше ждал Джим.