— По капле на активирующую руну, — напомнила себе, откупоривая бутылек и наклоняя над первым кусочком пергамента.
Закончив, я вернула скатку и фиал в карман, поправила коврик и поднялась, прежде чем накинуть капюшон мантии. Через минуту, раздался недовольный окрик дяди и шипение тети. Родственники выглянули в коридор, недоуменно переглянулись, и тетя предположила:
— Ушел в свою комнату?
Затаившись в углу возле двери на кухню, я внимательно наблюдала за тем, как Дурсли меня ищут. Дядя зверел на глазах.
— Неужели этот мальчишка посмел куда-то уйти? — взревел родственничек и направился к двери, но стоило ему ступить на коврик, как Вернона обдало видимым только мне серебристым сиянием, и мужчина замер, недоуменно таращась на дверь.
— Дорогой? — позвала Петунья со второго этажа. — Дорогой?
Заметив замершего мужа, женщина быстро спустилась и подошла к нему. Как только ее нога коснулась коврика, чары сработали вновь — и у двери стояло уже двое ошарашенных людей.
— Кх… — хлопая ресницами, кашлянула тетя несколько мгновений спустя. — Как прошел день?
— Неплохо, — так же неуверенно произнес мужчина. — Только… пришлось немного задержаться.
— Ужин почти готов.
— Хорошо, — сориентировавшись, отозвался мистер Дурсль. — Дадли дома?
— Полкиссы устроили сыну небольшой праздник в честь окончания первого года. Дадли должен скоро вернуться, — заверила мужа Петунья. — Именно поэтому ужин чуть позже.
Я удовлетворенно кивнула, наблюдая за родственниками. План на случай принудительного выдворения к Дурслям я заготовила сразу после того, как обнаружила среди книг в Выручай-Комнате один интереснейший фолиант по рунам. Из-за надзора над Литтл Уингингом не стоило рисковать с палочковой магией. Идею же, как воплотить задуманное, я позаимствовала у близнецов Уизли, не гнушавшихся даже запрещенных приемчиков. Даже с применением крови.
Братцы Рона не раз использовали рунные цепочки, создавая ловушки на слизеринцев, но предпочитали рисовать их прямо на полу или стенах. Я поступила более практично, нанеся руны на пергамент. Активированные кровью, цепочки должны были действовать несколько недель, а потом превратиться в безобидные полоски бумаги, которые не вызовут подозрений у мнительной миссис Дурсль, когда она решит протереть пыль под ковриком. Пока же чары будут внушать родственникам мысль, что они и не ждали в этом году Гарри Поттера, но при вопросах о мальчике каждый, кто хоть раз в день наступил на коврик, будет заверять посторонних, кто племянник и кузен где-то поблизости: сидит в своей комнате, работает по дому, гуляет по округе. Даже в мыслях Дурслей никто не заподозрит подвоха.
Магия — великая сила!
Из дома я выбралась через дверь пристройки. И направилась к дому миссис Фигг. Стоило позаботиться и о кошатнице…
Через час на вокзале появился подросток в темной одежде. Кепка скрывала лицо. Купив в кафе несколько сэндвичей, бутылку воды и пачку сока, ребенок направился к информационному табло, а после в туалет. Никому не было дела до неприметного подростка с рюкзаком, а потому никто и не заметил, что и через час из туалета не вышла тонкая фигурка в черном. Зато некоторое время спустя в центре Лондона по оживленной Юстон-роуд уже шагал, теряясь в толпе, почти двенадцатилетний подросток, в котором даже очень внимательный волшебник не признал бы Гарри Поттера. Магглам же было не интересно рассматривать прохожего, иначе они бы заметили, как у подростка прямо на глазах отрастают волосы.
К моменту, когда ребенок добрался до одного из входов в магический Лондон, рубашка была повязана на бедрах, кепка убрана в рюкзак, а волосы стянуты в пока недлинный, но вполне пышный хвост. Челка скрывала шрам. Никто не признал бы в бледной уставшей девочке Гарри Поттера. Найдя кафе с общественным камином, никому неинтересный посетитель бросил деньги в копилку, зачерпнул летучий порох из банки и вошел в чуть грязноватый очаг.
— Дом Ри По в лесу, — раздалось едва слышное.
Дом встретил меня тишиной и запустением. За почти год чары, похоже, рассеялись, и теперь все кругом снова покрывал тонкий слой пыли. Но я не расстроилась. Скинув рюкзак на пол, закружилась по комнате, чувствуя, как уходит напряжение.
— Дом, родной! Гном, родной! Как я счастлив, ты со мной!(11)
Наконец-то я дома!
41
— Хозяйка Нарцисса, — тихо позвала маленькая домовушка, — хозяюшка.
— Да, Лотти, я тебя услышала, — так же шепотом ответила молодая женщина и осторожно высвободилась из собственнического захвата спящего супруга.
11
Далеко в краю лесном
жил-был старый-старый Гном.
Был у Гнома старый Дом —
триста лет прожил он в нем.
И бывало, если Гнома
не бывало долго дома,
старый Дом о нем скучал,
грустно ставнями стучал.
Раз понадобилось Гному
на три дня уйти из дома
неизвестно почему.
Но на третий вечер Дому
стало скучно одному.
Старый Дом навстречу Гному
зашагал в ночную тьму.
Гном вернулся: Дома нет
и росой усеян след.
Все места вокруг знакомы,
только Дома нету дома.
Что могло случиться с Домом?
Может, он ушел к знакомым?
Может, он с дороги сбился?
С непривычки заблудился?
Встретил речку на пути —
и не может перейти?
И подумал старый Гном:
"Бедный, бедный старый Дом!
Поспешу ему навстречу —
хоть на полдороге встречу!"
Очень мало интереса
до утра шагать по лесу.
Ночь прошла и день настал.
Дом бояться перестал.
Подустал, замедлил шаг
и решил при этом так:
"Гном, небось, давно уж дома —
знать, домой пора и Дому!"
Воротился — Гнома нет
и в лесу затерян след.
Дом вернулся — Гнома нет.
Гном вернулся — Дома нет.
Гнома нет и Дома нет,
и порос травою след.
Через год — с большим трудом —
повстречались Дом и Гном.
— Дом, родной!
— Гном, родной!
Как я счастлив, ты со мной! (с) М Либин