Случалось, Шили сменял Лейва и рассказывал инуитские предания, такие невероятные, что теперь удивляться наступала очередь Лейва. Если старый Шили от усталости засыпал, не окончив рассказа, дедушка Апулука и Наруа продолжал его рассказ, потому что знал эти предания не хуже самого шамана.
Лейв жил у эскимосов уже вторую зиму. Теперь они перебрались дальше на север от того места, где его прибило к берегу. В ту зиму Апулук, Наруа и Лейв ходили на охоту вместе со взрослыми охотниками. Зима выдалась удачная — у них было много мяса.
Летом эскимосы направили свои тяжело нагруженные умиаки еще дальше на север, чтобы разбить летнее стойбище недалеко от Симиутата. Лейв знал, что это всего в нескольких днях пути от Северного Поселения исландцев, но у него не было никакого желания покидать эскимосов. Ему нравилась жизнь, которую они вели, и он даже помыслить не мог, как бы он жил без Наруа и Апулука.
Апулуку и Лейву сравнялось уже по пятнадцать лет. Они были сильные и выглядели почти взрослыми. Наруа, которой было четырнадцать, округлилась и стала больше похожа на женщину. Однако ее карие глаза смотрели так же насмешливо, и она прыскала от смеха всякий раз, когда мальчики дразнили ее.
Мальчики часто состязались в силе и ловкости, их увлекала борьба, которой Лейв научился в Исландии. Но ни разу один не победил другого. Наруа смеялась и говорила, что они слишком хорошие друзья и просто не хотят побеждать друг друга. Так, впрочем, оно и было.
Поздней весной мальчики и Наруа поехали охотиться на прибрежном льду. Они доехали на собаках до моря и разбили на берегу лагерь. Поставив легкую палатку, сшитую из шкур, и привязав сани к иве, чтобы собаки не убежали, они легли спать: путешествие сюда было не из легких. Им пришлось ехать по подтаявшему снегу и через озера талой воды, которая доставала до днища саней.
Лейв лежал в своем спальном мешке из оленьей кожи. Он заметил, как под ним колышется лед.
— Только бы лед выдержал, — пробормотал он. — По-моему, он тонковат.
Апулук натянул на лицо капюшон.
— Ты прав, — сказал он. — Лед тоньше, чем обычно. Но, думаю, он выдержит. Морской лед прочнее озерного.
Наруа молчала. Она заснула, как только влезла в спальный мешок.
Однако лед все-таки не выдержал! Ночью они проснулись от громкого треска и сразу испуганно вскочили.
— Что это? — спросил Лейв, выбравшись из мешка.
— Кажется, лед треснул, — ответил Апулук.
Они вышли из палатки и увидели, что лед действительно треснул. Длинная полоска воды отделяла их от земли. Перепрыгнуть через такую широкую трещину они не могли.
Наруа схватила Лейва за руку.
— Ты умеешь плавать? Мы с Апулуком не умеем.
Лейв кивнул:
— Свяжите гарпуны. Я попытаюсь доплыть до саней и собак.
Пока Апулук и Наруа связывали длинные гарпуны, Лейв разделся. Апулук с Наруа обвязали его ремнем, и он с громким криком бросился в воду. Взмахивая руками, он поплыл к берегу, Апулук постепенно отпускал тянувшийся за ним ремень. Наруа с тревогой смотрела вслед Лейву. Ремень кончился, когда Лейв был уже совсем близко от берега. Наруа со страхом сжала руки. Лейв что-то им крикнул, но он уже так устал, что изо рта у него вырвалось только несколько нечленораздельных звуков. Апулук видел, что Лейв как-то отяжелел, руки у него ослабли — и взмахи выглядели бессильными.
— Помогай! — крикнул он Наруа, и они вместе стали тянуть Лейва обратно к льдине. Когда они его откачали, он был еле живой от холода. Брат и сестра втащили его в палатку, засунули в толстый спальный мешок, Наруа зажгла жировую лампу и принялась варить суп из тушки чайки.
— Хорошо, что ты не отпустил ремень, — стуча зубами от холода, пробормотал Лейв. — Я бы не смог проплыть последний кусок и никогда не добрался бы до берега.
Апулук кивнул. Он знал, что вода в Гренландии опасна и что человек может продержаться в ней лишь несколько мгновений, а потом его сведет судорога — и он пойдет ко дну.
— Скоро я накормлю тебя горячей похлебкой, и ты перестанешь дрожать, — сказала Наруа.
Течение подхватило их льдину и медленно несло ее на север. Апулук выглянул из палатки, теперь припай[9] казался лишь узкой белой полоской.
Лейв выпил похлебку, сваренную Наруа. У него сильно болела ступня, но он не сказал об этом друзьям.
— Что теперь будет с собаками? — спросил он.
Апулук зашнуровал створки палатки.
— Когда они проголодаются, они перегрызут ремни и убегут домой, — успокоил он Лейва.
9
Припай — неподвижный морской лед, образующийся вдоль побережий арктических и антарктических морей. Его ширина может быть от нескольких метров до сотен километров.