Одна вперед отправит, еще одна — назад,
В двух — вино всего лишь, а еще в трех — яд.
Ты хочешь здесь остаться на долгие века?
Тогда ищи — к тому же подсказка тебе дана.
Во-первых, как бы ловко ни скрывался яд,
Найти его несложно — от вина левый ряд.
Второе — в крайних бутылях налито не одно и то ж,
Но если вперед тебе надо, помощи зря ты ждешь.
Затем ни в большой, ни в малой смерти ты не найдешь,
А если из второй слева и второй справа глотнешь, сам убедишься — налито одно и то же в них,
Хотя на взгляд они разные, но это уже в-четвертых.
— Это загадка! — он недоуменно прочёл ещё раз текст и перевёл взгляды на сосуды. Он что, должен выпить один из них? Начав колдовать, Квиррелл убедился, что чарами определить яд невозможно. Он еще раз прочёл текст. Так, значит, тут есть вино, а для пути вперед крайние сосуды не подходят. От пары глотков вина сейчас он бы не отказался.
— На столе семь бутылей: в трех находится яд, в двух — вино, еще одна даст возможность вернуться обратно, а седьмая пропустит вперед.
Он несколько раз прочитал написанное.
— Похоже, пить надо из этой, — он взглянул на крошечную бутылочку. Надо ещё раз прочитать текст. Вроде, всё верно.
Квирелл взял трясущими руками самую маленькую бутылочку. Выбора у него нет. Без камня он умрёт, а ждать больше нельзя. Тёмный маг повернулся лицом к черному пламени.
— За Тёмного Лорда! — произнес он, одним глотком опустошив бутылку. Его пробрало дрожью от ледяной жидкости. Поставив бутылочку обратно на стол, Квиррелл пошел к черным языкам огня. В следующую секунду пламя лизнуло его, но он ничего не почувствовал. На какое-то мгновение огонь закрыл от него то, что находилось впереди. А затем он оказался в следующем зале посреди которого стояло огромное зеркало, высотой до потолка, в золотой раме, украшенной орнаментом. Зеркало стояло на подставках, похожих на две ноги с впившимися в пол длинными когтями. На верхней части рамы была выгравирована надпись: «Еиналежеечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя».
Квиррелл осторожно подошёл к зеркалу.
— В этом зеркале кроется ключ к камню, — пробормотал он, постукивая пальцами по раме.— Следовало догадаться, что Дамблдор придумает что-нибудь в этом духе… Но он в Лондоне… А когда он вернется, я буду уже далеко…
Он обошёл зеркало вокруг, а затем жадно уставился в него.
— Я вижу камень, — прошептал он. — Я собираюсь преподнести его моему повелителю… Но где же этот камень? — Квиррелл негромко пробормотал какое-то ругательство.
— Я не могу понять, — прошептал он. — Может, этот камень находится внутри зеркала? Может быть, я должен его разбить? Что делает это зеркало? Что оно показывает? Помогите мне, мой господин!
— Сними повязку, дай мне взглянуть на зеркало, — произнёс высокий холодный голос.
Квиррелл повернулся спиной к зеркалу и стал разматывать тюрбан. Когда он снял его полностью, в зеркале отразился его затылок, но вместо волос там было человеческое лицо. Оно было ужасное: бледное, черты лица словно обожженные, а нос напоминал змеиный — щели. Красные глаза уставились в зеркало. Секунда, и отражение Волан-де-Морта и комнаты поменялось в зеркале. Кроме его лица — оно осталось прежним. Волан-де-Морт в зеркале стоял гордо в чёрном плаще, держа в одной руке палочку, а в другой — философский камень. У его ног лежал окровавленный Альбус Дамблдор. Он был мёртв. Чуть сбоку от Волан-де-Морта висел в воздухе мальчик. У него были чёрные волосы и шрам на лбу. Он кричал и дергался от мучительной боли. Из прокушенной губы текла кровь. Сзади Волан-де-Морта лежали тела. Очень много тел — изувеченных и с виду здоровых. Но все они были мертвы. Тёмный Лорд в зеркале рассмеялся, направляя палочку на мальчика. Его отражение в реальности рассмеялась вместе с ним. Холодный смех звучал по комнате, пробирая до дрожи Квиррелла.
— Мой Лорд?
— Я вижу камень. Достань его мне быстрее! Используй магию! Достань его!
Квиррелл снова обернулся к зеркалу и начал шептать заклинания, размахивать палочкой. Зеркало то дрожало, то покрывалось льдом, то черным дымом, но Квиррелл хмурился — результата пока не было.
Волан-де-Морт смотрел тем временем на выход и размышлял. Когда Квиррелл добудет его камень, нужно быстро и незаметно убраться из замка, пока не заметили пропажу. И подготовить ритуал. В свои годы он потратил огромное количество времени изучая вопрос бессмертия, стремясь его достичь. И философский камень занимал его ум. Сколько он книг прочитал, пытаясь по крупицам собрать информацию, что Фламель разбрасывал в течение столетий. А сколько он сил потратил в этой школе полвека назад, пытаясь на основе этого разработать этот артефакт или хотя бы понять принципы его работы. И теперь камень будет его.
Вдруг пламя раздвинулось и в комнату шагнул Альбус Дамблдор. Волан-де-Морт в ужасе смотрел на незваного гостя. Всё пропало, он не смог получить камень. Старик каким-то образом всё узнал. А он не в лучшем состоянии для дуэли хоть с кем-то. От Квиррелла тоже толку нет. Нет, только не обратно жить в виде бесплотного духа. Он не выдержит этого!
Дамблдор с не меньшим ужасом смотрел на лицо торчащее из затылка Квиррелла.
— Что же ты натворил, Квиринус? — слабым голосом произнес он.
Квиррелл с испугом обернулся, а Волан-де-Морт почувствовал прилив надежды. Старик расчувствовался и жалеет его слугу. На этом можно сыграть, тот не сможет убить своего коллегу.
— Дамблдор. Я захватил Квиррелла, и он теперь мой. Если не хочешь, чтобы он умер, то отдай мне камень.
— Том, ты всё-таки выжил. И чем ты стал? Именно это твое достижение, к этому ты стремился? — голос Дамблдора крепчал. — Ты стал обыкновенным паразитом?!
— Отдай мне камень, или он умрёт! — рыкнул Волан-де-Морт, ярость снова охватила его.
— Квиррелл выбрал свой путь. Его не спасти. Как и тебя. Это же ведь ты впустил тролля на Хэллоуин? Из-за тебя погибла мисс Грейнджер?
Волан-де-Морт видел в зеркале отражение Дамблдора. Его лицо исказилось злостью, голубые глаза буквально прожигали Квиррелла, а волны ярости можно было ощущать кожей. Квиррелла била дрожь. Тёмный Лорд усмехнулся.
— Старик, это по твоей вине всё произошло. Ты был слеп, и грязнокровка погибла из-за твоей глупости. Я сумел привести тролля в замок у тебя под носом! Похоже, ты стареешь. И смерть девчонки на твоей совести! Убей его!
Квиррелл взмахнул палочкой:
— Avada Kedavra!
Зелёный луч полетел в Дамблдора, но тот взмахом палочки создал перед собой серебряный щит. Луч попал в него, и щит пошёл трещинами, а затем рассыпался. Но не успели осколки упасть, как сквозь них пролетели веревки — они стремились связать Квиррелла. Тот, отшатнувшись, взмахом палочки сжег их. Однако следующее заклинание Дамблдора подбросило его в воздух и приложило об стену. Квирелл упал, и его тут же настигло парализующее заклятие, а палочка покатилась по полу.
— Вот и всё, Том, — Дамблдор приближался к поверженному противнику, а вновь созданные веревки его связывали.
Двигаться преподаватель не мог. Внезапно, несмотря на парализующее заклятие, его тело задергалось, забилось, а потом оттуда вылетел чёрным дым.
Дамблдор замер в нескольких шагах, на его лице отразился страх. Дым тем временем полностью вышел из тела, которое сморщилось и почернело.
Старец взмахнул палочкой, и чудовищное по мощи заклинание в виде синего пламени ударило в чёрное марево. Оно немного рассеялось, но тут же собралось вновь и рвануло в сторону стены. Взмах палочки, и марево пронзают серебряные стрелы, а вокруг него появляется круг огня, окружая его. Но тот, невзирая ни на что, просачивается через огонь и долетает до стены, но вдруг меняет траекторию и пролетает через огонь на входе.
Дамблдор взмахом палочки переворачивает Квиррелла. Мёртв. Разворачивается и стремительно бросается вслед за духом Лорда Волан-де-Морта.
***
Наступило время прощального пира. За прошедшую неделю ученикам объявили результаты экзамена. Как оказалось, Гарри зря переживал: все экзамены он сдал хорошо, кроме защиты от Тёмных искусств и истории магии. За последнюю он с трудом набрал проходную оценку, а по защите получил высший балл. Кстати, о защите от Тёмных искусств. Квиррелл куда-то пропал, по крайней мере в Большом Зале он не появлялся, а результаты за экзамены по его предмету им передала Лиза. По школе ходили странные слухи, одни неправдоподобнее других. Оказывается, ни один преподаватель не мог удержаться на должности больше года.