Никто не знал, кому можно доверять, а кто под Империусом. Сквозь книгу Гарри почувствовал весь мрак того времени, смятение и ужас живших тогда магов. Неужели его родители тоже ощущали этот хаос? По словам Хагрида, сам Волан-де-Морт решил с ними расправиться, значит для него они были опасными противниками. Интересно, как его родители сражались с ним? Против любимого заклятия Тёмного Лорда — Авады Кедавры — не было защиты. Судя по книге, благодаря этому заклятию, Волан-де-Морт убивал тех, кто ему противостоял. Именно так он убил его родителей, и попытался покончить с Гарри. Мальчик отбросил книгу к углу стола. Желание изучать дальше непростительные заклятия пропало. Просидев так в одиночестве, в библиотеке, Гарри очнулся и пошел сдавать книги. Ему хватит того, что он изучил. Теперь он знает какие тёмные заклятия могут против него использовать, осталось разобраться как им противостоять.
***
Ещё Гарри нравилось общаться с Эмилией. Он не опасался, что его разговоры с первокурсницей как-то ранят его достоинство — многие слизеринцы, как оказалось, брали под покровительство более слабых учеников, что давало им какие-то бонусы при общении между собой. Поэтому Гарри, не стесняясь, иногда, просил Эмилию, то принести перекусить ему после обеда на поле по квиддичу, так как вместо обеда летал, то объяснял ей какие-то сложные моменты в учебнике, бывало даже, отправлял ее принести какую-нибудь книгу из библиотеки в гостиную. Например она быстро выяснила, что учебники Локонса купили все курсы Слизерина, да и у других факультетов оказались такие же учебники. Взамен Гарри оказывал ей безмолвное покровительство, и та не стала изгоем на курсе. Ещё большим плюсом для девочки стало то, что Малфой, видя такое отношение к ней Гарри, решил от неё отстать и перестал буравить подозрительным взглядом.
Были и на факультете Слизерин изгои, с которыми очень ограничено и неохотно общались другие студенты, а иногда жестоко унижая их. Таким слизеринцам явно приходилось несладко. В основном это были полукровки, которые не могли похвастаться хоть каким-то мастерством в сфере магии, и не сообразившие, или не согласившиеся, быть на вторых ролях у более удачливых сокурсников. Поэтому таких, кто не мог принести пользу, сторонились или, если позволяла ситуация, подвергали нападкам.
Гарри вспомнился маглорожденный с Гриффиндора, которому Крэбб чуть не сломал фотоаппарат. По прошествии нескольких дней после того, как сокурсники самого Гарри, чуть не побили гриффиндорца, стало ясно, что образ Гарри как великого волшебника и спасителя от тёмных сил, совершенно не померк в глазах этого Криви. И даже то, что сам Гарри назвал первокурсника «грязнокровкой», тоже на первый взгляд, не повлияло на такого. По крайней мере, тот продолжал таскаться за ним на расстоянии, держа в руках свою дурацкую камеру и кидая на своего кумира, как казалось самому Гарри, крайнее восторженные взгляды со совершенно идиотским видом. Хотя, теперь, он не лез с просьбами подписать автограф или с чем-то ещё, что конечно мало успокаивало Гарри. Периодически следящий неприятный мальчик — явная заноза для того, кто за последний год привык к одиночеству и соблюдению дистанции с другими. И если Забини или Эмили были приятными собеседниками (с первым всегда было что обсудить, а общение с девочкой поднимало самооценку Гарри, который чувствовал себя старшим, более опытным товарищем), от которых можно было спокойно уйти, когда захочешь, то гриффиндорец приклеился к нему как банный лист. Ладно бы только он один! Беда не приходит одна, и второй её представитель оказался тоже из Гриффиндора. Гарри иногда думал, что от этого факультета только одни беды и сыплются на его голову. Новой проблемой оказалась сестрёнка Рона Уизли. Столкнувшись пару раз в коридоре, Гарри заметил, что та всегда краснеет и бросает на него взгляды, а поймав немного растерянный ответный взгляд мальчика, мелкая Уизли буквально вспыхнула до корней волос и, развернувшись, убежала прочь, оставив мальчика стоять в смятении. Со временем, он часто начал ловить на себе ее взор, а потом заметил, что та часто оказывается рядом с кабинетом, где будет проводиться у него урок. Такое недвусмысленное и фанатичное преследование, приводило в смятение мальчика, и он старался не показывать это, то начиная громкий разговор с Забини, о методах применения очищающих чар, то с Хорьком (!) о его тренировках в составе команды, то с Крэббом (!!!) о трансфигурации. Главное — быстрее оказаться в классе. Иногда Гарри жалел, что на занятия нельзя ходить в мантии невидимке. Хотя он понимал, что будь на его месте Малфой, то тот бы воспринимал такое внимание как должное, а ещё и начал бы больше задирать нос. Для Гарри же всё это было не комфортно.
Тем временем, Гарри после урока по Защите от Тёмных искусств, немного задержался в классе, выжидая чтобы все ученики покинули помещение. У него была просьба от лица Забини, который за информацию о метлах для команды Слизерин и о Малфое в ее составе, ожидал автограф Локонса. Хоть и Гарри претило подходить с такой просьбой к профессору, но он себя пересилил. К его удивлению, тот сразу же с большой радостью расписался для Забини, лишь спросив почему Забини сам к нему не подошёл. Промямлив, что тот несколько смущается, Гарри решил ковать, пока горячо и раздобыл именные автографы для всех своих сокурсников и даже для самого себя.
Покидая кабинет с ворохом бумаг, Гарри испытывал противоречивые чувства. С одной стороны он выполнил просьбу Забини, даже более того, он может преподнести автограф и Дафне, а в замен та… Тут Гарри смешался. Да, и как ей передать автограф? Как это будет выглядеть? Мальчик отогнал подальше эту мысль и вернулся к тому, что он обдумывал ранее. Да, это с одной стороны. А с другой стороны, ему был очень неприятен, почти омерзителен Локонс, этот Павлин. Эти его ужимки, бесполезные уроки и суетливый восторг от того, что Гарри понадобились бумажки с его подписью. Мальчик невольно вспомнил, что и он мог быть таким же, ведь многие его считали героем, как и самого Локонса. Вон, тот же Криви или девочка Уизли с радостью бы получили его автограф. Но Гарри не хотел этого, не хотел всей этой славы, и совсем не хотел быть хоть чем-то похожим на Павлина или Хорька. Нет, он таким не будет, это не его путь.