***
Когда утром дверь в прихожей с грохотом захлопнулась, Вадим Резкий понял, что сын дома. Он поворочался несколько минут в постели и, решив, что уснуть ему уже не удастся, спустился вниз, нацепив на себя махровый халат. Его жена, Татьяна Резкая, к его облегчению продолжала нежиться в объятиях сна, поэтому утренних истерик по поводу вчерашнего побега Саши можно избежать. Пока.
Ноги сами привели его на кухню, где он застал своего наследника у открытого холодильника. Тот рылся в нем голодными глазами, от жадности не зная, что выбрать.
- Доброе утро, сын, - еще сонно произнес Вадим, и Лекс, как ошпаренный, отпрыгнул от холодильника. Его еще хмельные глаза не сразу сфокусировались на отце, поэтому несколько секунд он стоял, слегка покачиваясь.
- П-привет, - наконец произнес он. – А ты чего не спишь?
- Не спится, - зевнул Резкий, снова открывая дверцу морозящего друга. Достав оттуда бутылку кефира, он налил его в чистый бокал и залпом его выпил. – Налить? – кивнув на напиток, спросил он Сашу. Согласно качнув головой, парень нетвердой походкой подошел к столу и с шумом сел на стул. Отец поставил перед ним наполненный до краев бокал и присел рядом, сложив руки в замок. Резкий-младший, так же как и его родитель, осушил бокал с кефиром одним махом и, оттерев рукавом молочные усы, уставился потерянным взглядом в столешницу.
- Давай, - осипшим голосом произнес он. Вадим удивленно поднял брови.
- Чего давать?
- Кричи, заяви, что заберешь машину, заблокируешь карточки, перестанешь давать наличку… И что ты там обычно говоришь. Только давай быстрее, я ужасно устал и хочу спать, - голос Лекса был пренебрежительно-дерзким, что испортило до того вполне благодушное настроение отца.
- Обойдешься и без моих нравоучений, - сердито бросил он, поднимаясь со стула. – Тем более крики на тебя уже давно не действуют. Только вот мать бы свою пожалел, обещал же, что пьяный за руль не сядешь, - заложив руки за спину, Вадим подошел к окну. – И хлопать дверьми больше не смей, а то однажды захлопнешь так, что и открыть на сможешь, - сквозь зубы процедил он. Лекс сжал кулаки.
- Из дома выгонишь? Да ладно?!
- Уйди с глаз моих, - вдруг устало произнес отец. – Даже не хочу слушать тебя, уйди, - Лекс тяжело поднялся и, задержав взгляд на спине Вадима, отправился к себе в комнату. Его глаза слипались на ходу, а потому, как только голова коснулась мягкой пуховой подушки, Александр Резкий ушел в страну грез смотреть такие же беззаботные сны, как и его жизнь.
***
- Стеша, ты проиграла, так что никаких отговорок, - произнесшая эти слова девушка весело улыбнулась. Подруга, сидящая напротив нее, неуверенно нахмурилась.
- Да знаю я, знаю, - ее терзали сомнения, но спор есть спор. – Надеюсь, родителям это будет не сложно объяснить.
- Они поймут, - Лиза радостно хлопнула в ладоши. – Так что давай-ка, исполняй обещание, - она выдержала на себе очередной скептический взгляд Стеши, который впрочем никак не мог помешать привести ее план в исполнение, и в предвкушении потерла руки друг об дружку.
Глава 2.
Вспышка фотоаппарата осветила комнату словно молния. Раздался залп щелчков затвора, после которых, опустив руку с фотоаппаратом чуть вниз, фотограф нервно посмотрел поверх него на темноволосую девушку.
- Лиззи, я должен тонуть, понимаешь, тонуть в твоих глазах, в пучине твоего темно-синего моря, - он кисло сморщился, видя, как она закатила глаза. – А не просто намочить подол брюк в мелкой луже, - его пренебрежение сменилось раздражительность. – Пожалуйста, еще раз, конфетка моя, - прогремел он на весь павильон и снова закрыл камерой лицо.
- Лиззи, шторм, дай мне шторм! – Крикнул в нетерпении фотограф, и молодая модель недовольно переступила с ноги на ногу, принявшись за работу.
Лекс усмехнулся, рассматривая со стороны работу профессионалов. Его профессионалов. В этом месяце он решил, что ему необходимо рекламное агентство с лучшими моделями, и вот теперь Александр Резкий - хозяин одного из них. Тенью отстранившись от стены, на которую он облокачивался, парень прошел вперед, к месту, где кипела работа, и медленно захлопал в ладоши.
- Браво, браво, браво, - нарочито медленно произнес он, переводя взгляд с недовольного тем, что его прервали, фотографа на улыбающуюся модель. Убрав прядь волос за ухо, она исподлобья посмотрела на него, смущенная его пристальным вниманием.