— Десмонд, успокойся, пожалуйста, — остановил я друга, обняв его за плечи. — Мне просто чертовски повезло. А теперь попробуем добиться чуда и для тебя. Вспомни хорошенько, что сказала, вернувшись в Дублин, Беделия Би.
— Она много чего говорила. Она, вообще-то, ничего, к ней только надо привыкнуть. Ну, а дело обстоит в общем так. Они намерены снять фильм о жизни Энрико Карузо. Конечно, название будет другое. Какая-нибудь пошлятина типа «Золотой голос» или «Голос, в котором звучит дыхание рая». В любом случае сценарий уже готов, но первоначальная идея использовать записи Карузо никуда не годится, поскольку все старые записи жуткого качества, а если даже и нет, в результате они получат просто невнятное механическое воспроизведение. А потому они лихорадочно ищут кого-то, кто бы мог исполнить роль Карузо и по возможности спеть, как он. Если верить крошке Беделии, роль прямо-таки создана для меня, и не могу не отметить, что наша Би далеко не дура и знает Голливуд как облупленный. Я ей приглянулся — один бог знает почему, — и она пытается получить для меня эту работу.
Не выдержав, я взял руки Десмонда в свои и крепко сжал.
— А вот и твое чудо, Десмонд! Это просто сказочная возможность. Она послана тебе Богом. О таком начале карьеры можно только мечтать. Теперь тебя будет не остановить. Десмонд, я сделаю все, чтобы тебе помочь. Обещаю. Конечно, я поеду с тобой. У меня там тоже кое-какие дела. Завтра пройдемся по магазинам. Остальное я беру на себя: билеты, бронирование мест, номера в гостиницах, словом, все.
— Но сперва я хочу повидать свою малышку. Она с мадам, в Швейцарии.
— Заскочим по дороге. Сядем на пароход в Генуе.
Я продолжал говорить, крепко сжимая его руки, а он вдруг поднес мои пальцы к губам и поцеловал. И, к своему ужасу, я заметил, что он с трудом сдерживает слезы.
— Алек, ты слишком добр, бесконечно добр к такому конченому человеку, к такому жалкому неудачнику, как я. Именно за это я всегда любил и люблю тебя.
— Хватит, Десмонд! Давай, вставай! Поможешь мне с обедом.
Спустившись вместе с Десмондом на кухню, я включил электрогриль и зажег газ под картошкой.
— Я подумал, что сегодня тебе вряд ли захочется идти в ресторан. Так что пообедаем дома. Ты есть хочешь?
— Ужасно. Особенно сейчас, когда я наконец отошел от качки. Меня всю дорогу выворачивало наизнанку, — сказал он, усаживаясь за кухонный стол. Я последовал его примеру.
— Все же прекрасный метод для восстановления аппетита придумали в свое время древние римляне[86]!
— Но при этом достаточно неприятный.
— А помнишь старину Бошампа с его тортом? При таком аппетите он наверняка еще до сих пор жив.
— Да уж, что-что, а поесть он любил, — улыбнулся Десмонд. — Но боюсь, старой матери-настоятельницы уже нет на белом свете.
— О да. Она, несомненно, в раю. Десмонд, никогда не забуду, как ты пел для нее. Думаю, именно тогда нам с тобой было назначено судьбой связать свою жизнь с кино.
— А я в жизни не забуду ту толстенькую коротышку, капитана женской хоккейной команды! Какая спортсменка! А какая попка!
Когда картошка сварилась, я полил ее маслом и перевернул мясо на гриле.
— Алек, давай прямо здесь и поедим. Жуть как неохота тащить все это наверх.
— Даже не думай. Отправляйся в столовую. Там уже давно накрыт стол.
Десмонд посмотрел на меня неуверенно, но послушался. Я быстро поставил блюда в небольшой кухонный лифт в стене и присоединился к своему другу.
— Алек, а где же еда? — удивился Десмонд.
Я нажал кнопку в стене. Послышалось тихое жужжание, распахнулись филенчатые створки в стене — и наш обед оказался перед нами.
— Здорово придумано.
— Теперь уже нет нужды гонять прислугу по крутым викторианским лестницам. Наша миссис Палмер — просто чудо, но и она ни за что бы не согласилась!
Мы принялись за обед, простой, но вкусный. Десмонд с легкостью управился с двумя отбивными и здоровым куском пирога.
— Десмонд, вина не предлагаю. Мы этим не увлекаемся.
— Мне вполне достаточно «Перье».
— Может, еще пирога?
— Если только маленький кусочек. Пирог изумительный.
Когда мы покончили с обедом, я строго сказал:
— А теперь горячая ванна — и в постель. Чтобы ты завтра проснулся бодрым и отдохнувшим.
Я составил грязную посуду в лифт и отправил вниз, на кухню, для миссис Палмер на завтра. И мы поднялись на второй этаж.
— Ну как, у тебя есть все, что нужно? Пижама, зубная щетка, бритва и так далее?
— Спасибо, Алек. Ничего не надо. А комната с ванной просто прелесть.
86
Имеется в виду обычай, существовавший в Древнем Риме: богатые римляне, наевшиеся во время пиров до отвала, для того чтобы продолжить пиршество, уходили в специальную комнату и там вызвали искусственную рвоту, после чего вновь возвращались за стол. Реальных подтверждений этого обычая нет.